— Ты угрожаешь?
— Нет, ты правду сказал. — Гремич, казалось, проигнорировал резкое слово князя. — Мы дань платим, жрецов Христа вынуждены в города пускать, ихние капища на месте русских храмов терпеть. Смельдингов почти уже не осталось, из лесных берлог нос боятся высунуть. Сербы смирились и сами Оттону служат. Стодоряне после предательства Тугомира крещены и свой род позабыли, уже обычаи саксонские перенимают. Даже у данов епископства стоят. Норманны обязаны саксам воинов давать. Чехи крещены и дань дают, венгры разбиты. Да и ты саксам серебро посылать обязан. Прав я?
— Прав, — нехотя выдавил из себя князь, опустив глаза. Затем он резко выпрямился и, сцепив пальцы за спиной, процедил сквозь зубы: — Сильны саксы. Страшно сильны. И фризы, и бургунды, и итальянцы, и тюринги под ними. Сейчас Оттон отправился баварского герцога воевать.
— Еще не отправился, только собирается, — продемонстрировал свою осведомленность боярин, — пусть воюет.
— Думаешь ударить, пока он в Баварии связан? Так вернется же.
— Вернется, — тем же умиротворяющим тоном, усмехаясь в усы, ответил Гремич, — только нас к тому времени больше будет. И у короля за спиной пожары полыхать будут.
— А если не получится? Если как раньше выйдет? Пожары будут у нас и в рабство нас, русов, а не саксов погонят. Ты этого хочешь? Помнишь Птицелова и старого Оттона? Кровью нашу землю затопили, людей как скот угоняли!
— Рано или поздно, все равно так будет. Не от нас зависит. Им нужны наши земли, а не мы, — с вызовом в голосе ответил боярин, глядя прямо в глаза Олега. Тот недоверчиво хмыкнул, отвернулся и зашагал по комнате взад-вперед. Половицы жалобно скрипели под его сапогами. Князь думал.
«Эх, как пронять тебя? Как заставить не одним днем жить?» — мелькнула мысль в голове Гремича. Выкладывать весь расклад пока было преждевременно. Надо бы сначала Олега на свою сторону склонить. Да боярин и не знал всех тонкостей, князь Белун не говорил. Оставалось только молчать и ждать.
— Ладно, верю я, что дело стоящее. — Олег опустился на лавку напротив Гремича. — Белун воитель опытный, умеет полки водить, и сын его, Славомир, хороший полководец. Хоть и молод, но уже может и большой поход обдумать, расписать по дням. По моим прикидкам, магдебургский граф и саксонский герцог могут выставить не менее двух тысяч тяжелой конницы в бронях да пять тысяч пеших. Нам придется их громить в первую же седмицу войны, а затем подойдет король со всей своей ратью.
