Проснулась уже под вечер. Долго сонно хлопала ресницами, прежде чем сообразила, где я. Пошатываясь, сходила в туалет. Тело противно чесалось, но принять душ я не решилась. Протерла кожу намоченным в теплой воде полотенцем, и на этом гигиенические процедуры закончила. Выйдя из ванной комнаты, увидела раздосадованного Влада, тигром метавшегося по палате. Завидев меня, он подскочил и крепко обхватил меня за плечи.
— Зачем ты встала? А если бы упала от слабости?
Интересно, он в нормальном состоянии духа когда-нибудь бывает или нет? Не вытерпела и спросила. Он опомнился и уже довольно спокойно сказал:
— В последнее время редко, ты права. Прости меня, и мое настроение вмиг придет в норму, вот увидишь!
Не желая с ним спорить, я прилегла на постель и притворилась, что сплю. Проснулась уже утром. Хорошо же я умею притворяться…
Осторожно осмотрелась. Влада не было видно. Вспомнила о родителях с детьми. Где здесь может быть телефон? Пожалела, что сотового телефона у меня нет. Хотя прежде у меня особой нужды в нем не возникало.
Встала и медленно вышла в коридор. Слегка пошатывало, но бок больше не болел. Похоже, что шатало от голода, ведь я не ела уже несколько суток. Желудок подтвердил сделанные мной выводы длительным продолжительным урчанием. Медсестра, сидевшая в длинном больничном коридоре, при виде меня заполошно вскочила.
— Вам еще рано вставать! — и попыталась перегородить мне дорогу.
Но я, узрев на ее столе вожделенный телефонный аппарат, всё-таки дотянулась до него и позвонила матери. Выслушав ее нескончаемые охи и ахи, с чувством выполненного долга положила трубку. Медсестра немедля отконвоировала меня обратно. Я жалобно взмолилась:
— Я есть хочу! Я пить хочу!
Видимо, это у меня получилось на редкость потешно, потому что она рассмеялась и пообещала:
— Сейчас принесу!
И убежала с легким цокотом каблучков по крашеному деревянному полу. Вернулась минут через пять с подносом, на котором стояла пачка яблочного сока, куриный бульон и странного вида жидкая каша из нескольких сортов круп. Привередничать я не стала и быстренько съела всё, что дали.
Не зная, чем заняться, встала у окна и стала смотреть на улицу. Подъезжали и уезжали машины, это больных навещали родные и близкие. Одна из них показалась мне знакомой, и я заметалась, не желая видеть Влада и выслушивать его побасенки о вечной любви. К счастью, спасение оказалось ближе, чем я думала. В палату зашел давешний врач, увидел меня в прямостоячем положении, обрадовался и пригласил в перевязочную. Я почти неприличным галопом устремилась за ним, стремясь избежать нежеланной встречи. Может, Влад увидит, что меня нет, и уедет?
