Я поставила перед ним тарелку с пирожками и индифферентно предложила:
— Ешь! Но потом сразу уходи.
Он покрутил в руке румяный пирожок с солеными рыжиками и сдавленно сказал:
— Да некуда мне идти, Яна.
— Что, столько подруг, и все тебе дали от ворот поворот?
Он откусил маленький кусочек пирожка и задумчиво, чуть слышно пробормотал:
— Как вкусно! — И чуть громче добавил: — Нет, я не получал от ворот поворот ни от кого, кроме тебя. Я просто еще нигде не был.
Замолчав, с удовольствием налег на еду. Поев, не ушел, как я наделась, а попросил:
— Расскажи, как живете. Что дети делают?
Узнав о героическом поступке младшего сына, успокаивающе проговорил:
— Ну, это мелочи. Кстати, мне зарплату выдали. Я тебе за три года алименты задолжал, так сейчас двадцать тысяч отдам.
Вытащил из кармана приличную пачку тысячных и положил на холодильник, как когда-то. Я не знала, как мне быть. С одной стороны, он действительно обязан так же, как и я, содержать собственных детей, а с другой, не попаду ли я в зависимость от него, если возьму эти деньги? Он догадался о моих сомнениях.
— Осторожная ты какая, Яна. Не бойся, никаких услуг я за эти деньги с тебя не потребую. Я же знаю, сколько всего нужно купить в дом.
В этом он был прав. Стиральная машина протекала, пылесос не пылесосил, микроволновка искрила, к тому же хотелось купить водонагреватель в ванную, чтобы не зависеть от прихотей наших коммунальных служб.
Я нехотя убрала деньги. Тут прибежали парни и с громкими воплями:
— А нам почему не даете? — сгребли все испеченные пирожки с шанежками и удрали в свою комнату.
Вечером Михаил боязливо попросил:
— Яна, можно я останусь, переночую в комнате у мальчишек? Я тебе мешать не буду. Просто если пойду к знакомым, тут же пьянка начнется. И пойдет — покатится.
Я укорила себя, а не надо было деньги брать! Но, вспомнив, что в понедельник в школу нужно отдать пять тысяч рублей, нехотя разрешила:
— Оставайся. Но чтоб я тебя не видела и не слышала.
Перед сном закрыла свою дверь на защелку. Не то, чтобы боялась, просто береженого Бог бережет.
Ночью слышала, как в моей двери осторожно поворачивается ручка. Михаил немного потоптался у двери, но, поняв, что она заперта, с несчастным вздохом ушел обратно. Что ж, моя предусмотрительность оказалась не напрасной.
Как водится, где ночь, там и две, и три. В общем, Михаил выпросился пожить у нас всё время до вахты. Это было неприятно, но полученные деньги заткнули мне рот. Через две недели он отчалил, и я наконец-то стала хозяйкой в собственном доме.
