— Вот мы и пришли, дорогая, — проговорил знакомый голос. — И ты можешь все увидеть своими глазами. А вот и то самое платье, если я не ошибаюсь.
И герцог Кливдон рассмеялся.
Его сердце колотилось удручающе часто.
Он открыл дверь, пытаясь сосредоточить все свое внимание на Кларе. Тщетно. Он разговаривал с ней, представляя визит в магазин, как веселую шутку, каковой, собственно, и был весь эпизод с Нуаро. А тем временем его взгляд скользил по магазину и наконец остановился на той, которую искал.
Нуаро стояла за прилавком, общаясь, очевидно, со скандальной покупательницей, и в первый момент даже не взглянула на вошедших. Не сделала этого и крутившаяся рядом блондинка, вероятно, ее родственница.
Герцог быстро отвел глаза от нее и от разинувшей рот покупательницы и увидел манекен в том самом невероятном платье. Нуаро сделала именно то, что обещала: опередила слухи и преподнесла обществу свою версию событий, которая могла принести ей только выгоду.
Сондерс доставил номер утренней газеты, в котором он прочитал рассказ о бале, платье и вальсе с ним. Пропустить его было невозможно — «Спектакл» поместил это важное сообщение на первую полосу. Кливдон хорошо помнил, как она говорила о своих планах, пообещав упомянуть о том, что миссис Нуаро — единственная из портних, которой довелось вальсировать с герцогом.
Миссис Нуаро, как и раньше, сделала такую прическу, что волосы казались чуть-чуть растрепанными, но при этом она выглядела элегантной, а отнюдь не неряшливой. Ее пышные волосы были прикрыты хитросплетением кружев. Платье было сшито из пышной белой… пены? И украшено затейливой зеленой вышивкой. С замысловатой штуковины на голове кружева падали на шею и плечи, а впереди удерживались двумя бантами того же цвета, что и вышивка.
Кливдон впитал это все сразу, одним взглядом, и заставил себя отвести глаза. Но что толку не смотреть на нее, если ее образ намертво врезался в память и все время стоит перед мысленным взором?
— Кливдон! — воскликнула Клара, требуя внимания. — Платье довольно… смелое, ты не находишь?
— Я ничего не понимаю в таких вещах, — признался герцог. — Только знаю, что всех леди на балу у графини де Ширак очаровало это платье, и все они желали его. А это — законодательницы парижской моды. Не удивлюсь, если кто-нибудь из них специально приедет в Лондон или пошлет за… Ах, вот и она.
Кливдон так старательно делал вид, что не замечает мадам Нуаро, что даже утомился от столь титанических усилий. Все это время он краем глаза следил за ней и видел — или чувствовал — каждое ее движение. Он знал, что она вышла из-за прилавка и направляется к ним, причем вовсе не торопится. Она принесла с собой легкий аромат, показавшийся до боли знакомым. Герцог чувствовал этот аромат, когда они вальсировали, и когда она целовала его, и когда забралась на колени в экипаже. Он постарался вызвать в памяти другие картины — как ее тошнило в его каюте и как она лежала в его постели, бледная как привидение. Но от этого стало только хуже. Тогда она была уязвимой, нуждалась в нем. Тогда он был для нее важен, или по крайней мере он в это верил.
