– То много и горячо любили, – улыбнулся Бранко. – Все просто. Пока на руке нет браслета, мужчина свободен. Любая женщина может предложить ему близость, и это не считается преступлением. По установленному порядку браслеты надевают только в главном храме Ромы, это торжественная церемония. До этого вы – ничьи. Разумеется, вам этого не сказали, – Бранко хмыкнул, – а девочки из охраны воспользовались. Бесплатные лупы… Не все забеременеют, зато будет чем похвалиться.
– Здесь, наверное, цветет лесбийская любовь?
– Ты очень удивишься, но нет, – покачал головой Бранко. – Я сам в первое время недоумевал. А потом вспомнил… Сам я из православной семьи, об однополой любви в детстве не слышал. Но когда поступил в университет в Белграде… Для меня это был шок. На каникулах рассказал отцу, спросил, отчего так? На что он ответил: «Для того чтобы заняться мерзостью, сынок, человека нужно убедить, что это нормально. А после – обучить». В Паксе таких «учителей» нет. Если завезти «радужных», они обратят нол в свою веру, только кому это нужно? Отношения между мужчинами и женщинами в Паксе традиционные. Это, пожалуй, единственное, что мне здесь нравится.
Он помолчал.
– В Роме все регламентировано. Храмовый мужчина носит бронзовый браслет, лупа – серебряный, у свободных их нет совсем, хотя некоторые надевают золотые. Но свободных мужчин, помимо тех, кого еще везут в Рому, очень мало. Это те, кто состарился и не может быть лупой или же не захотел им стать. Такие заключают контракт с какой-либо женщиной и живут при ней. Но за это мужчины расплачиваются бесплодием.
– То есть?
– Тебе дают лекарство, три дня в лихорадке, и выздоравливаешь. Можно любить женщин, но детей не будет.
– Так ты…
– Да! – кивнул Бранко. – Выпил.
– Фашизм! – сказал я.
– Закон! – пожал плечами Бранко. – Рома – правовое государство, в нем соблюдают законы. Если мужчина уходит из храма, закон безжалостен.
– Почему ты согласился?
– Из-за девочек. Женщина, которая приходит в храм, имеет право выбрать отца. Ведь она платит! Ей показывают доноров, она даже может с ними поговорить – это не запрещается. Мой контракт истекал, когда пришла Леонтина. Сказала, что родила от меня девочек и хочет, чтобы у них был отец. Она богата и может сделать меня счастливым. Такие предложения делают часто, только мало кто соглашается. Леонтина мне приглянулась. Я попросил показать девочек, и она привела их. Алва похожа на мою мать, а Амата – на Милко. Когда я вижу их, то вспоминаю родину. Я согласился и подписал контракт. Пожизненный.
