– Не будем об этом говорить. Ты встречался с капитаном, пил с ним ром, а я присутствовал при этом и помню каждое слово. Капитан сказал…
– Ладно, – перебил Калеб, – не будем, так не будем. Но помнится, мне были пожалованы кое-какие привилегии… Ром у тебя еще остался?
– Без проблем.
Прямо из пола выросла стойка, а на ней – стакан с янтарной жидкостью. Калеб понюхал напиток, сделал глоток, потом другой, и откашлялся. В любом цивилизованном мире он мог получить информацию о случившемся на Шамбале, но здесь ею владели капитан и Людвиг. Что ж, решил он, подождем. У капитана есть совесть, он не лишит человека жизни без объяснений и причин, даже монастырскую крысу.
– Сьона Дайана, – опять промолвил Людвиг, – нуждается в совете. Скорее даже в помощи. С ней что-то происходит в последние дни. Что-то такое, чего я не могу понять.
– А говорил, что многое знаешь о людях, – буркнул Калеб, допивая ром.
– Наверное, ты прав: знать людей не означает знать женщин. Я разбираюсь в мотивациях мужчин, ими движут жажда знаний или власти, чувство долга, месть, воинственность, гордыня, десятки иных побуждений, несвойственных женщинам. Кажется, несвойственных – мой опыт в этой части невелик. Я подозреваю, что разум женщин устроен иначе, с такой нелогичностью, будто они принадлежат к другой человеческой породе.
– Однако есть то, что нас объединяет, – возразил Калеб.
– Например?
– Любовь. Иногда – тяга к приключениям и авантюрам. Еще… – Он задумался на секунду. – Еще, пожалуй, страх.
– Да, страх. Универсальное чувство, присущее людям и животным, – согласился Людвиг, тоже помолчал недолгое время и произнес: – Но есть разница: зверь боится потерять жизнь, человек – жизнь и самосознание, свое «я». Сьона Дайана… Наверное, она испытывает страх, сильный страх, причина которого мне непонятна. – Он снова сделал паузу. Затем: – Она просто в отчаянии, Калеб. Ты должен ей помочь.
Калеб усмехнулся.
– Больше некому? Я, разумеется, готов утешить любую красотку, но только не супругу нанимателя.
Тишина. Потом снова раздался тонкий мальчишеский голос:
– Поговори с ней, Калеб.
– Не уверен, что она согласится.
– Таково ее желание. Она просила, чтобы я не сообщал об этом прямо, но… но я не умею хитрить.
– И правильно. Честность – лучшая политика, – заметил Калеб. – Она хочет встретиться сейчас?
– Да. Я беседую одновременно с тобой и с нею… Она в лаборатории.
– Не пойдет. Пусть спустится в трюм. Самое место для тайных свиданий.
