Ром снова обжег глотку. Калеб умел пить – очевидно, это искусство являлось генетическим даром от далеких предков-скандинавов, яростных, необузданных, державших в страхе всю Европу. Что до Братства Охотников, то их обычаи на сей счет были самыми разными – кто вовсе не пил, кто пил в меру или заливал до бровей, а после оттягивался по полной. Скажем, Джед Габбаро с Габбры, где все жители носили одну и ту же родовую фамилию и различались по именам и номерам, татуированным на ягодицах. Помимо этого, Габбра славилась отличным коньяком, красивыми девицами и буйным нравом своих уроженцев. Джед не был исключением – напившись, он выбирал самого крепкого парня в кабаке, лез в драку и обычно разносил все заведение, от робота-бармена за стойкой до мебели, посуды и зеркал. Калебу подумалось, что надо бы развлечь капитана, поведав историю Джеда и прочие в том же духе, подходящие к рому и застолью двух мужчин. Он уже раскрыл рот, но оказалось, что у Ковальского есть другие темы для беседы.
Внезапно он наклонился к Калебу и стиснул его руку.
– Скажи, Охотник… скажи, как ты относишься к одной идее… к справедливому возмездию?..
– Вполне разумная мысль. Виновный должен быть наказан.
– Охотников нанимают для этого?
– Случается, капитан.
– А велика ли плата?
– Зависит от обстоятельств и от того, кто нанят. – Калеб бросил на собутыльника мимолетный взгляд. Разговор становился все интереснее и интереснее. – Лично я делаю скидку вдовам и сиротам, – добавил он. – Есть и другой способ – взаимозачет.
Капитан прищурился.
– Это как же?
– Ну, например, я пью ром из ваших запасов, пью всю дорогу, туда и обратно. Потом вы даете мне мешок и называете имя. Надеюсь, это не сьона Кхан?
Ковальский захохотал.
– А ведь она тебе нравится, Охотник! Нет, это не наша птичка-физиолог… то есть антрополог… пусть живет и радует мир своей красотой… – Он хлопнул ладонью по колену. – Людвиг!
– Да, капитан.
– С этой минуты ты будешь баловать сьона Калеба спиртным из моих запасов. Без ограничений! Ром, джин, коньяк… что там еще у нас имеется…
– Самогон с Пьяной Топи.
– Отлично. – Он повернулся к Калебу. – Помнится, Охотник, ты с Земли?
– Я увидел свет в инкубаторе Стокгольма.
– Никогда не слышал.
– Это город на севере самого крупного континента.
– Мои земные предки из другого места. Из Каркова.
– Может быть, из Кракова, капитан? Или из Харькова?
– Может быть. Зальем в память о Земле.
Они выпили, и Калеб поднялся.
– Доброй ночи, капитан.
