– Зачем ты это сделал? – произнес Людвиг. – К чему ее сердить? Она такая милая, беззащитная…
– Ну, я бы так не сказал. – Калеб покосился на царапину, украшавшую плечо. – Видишь ли, люди, привыкшие к безопасности и комфорту, теряются в опасной ситуации. Не всегда, но часто. Одни впадают в ступор, у других пережимает горло, третьи мочатся от страха… словом, ни убежать, ни крикнуть. Но есть и такие, что приходят в ярость. Пользы от этого немного, но раз способен шипеть и царапаться, то можешь и ногами двигать.
– Значит, ты проверял, что она сделает? И только?
– Не только, – признался Калеб, вспоминая нежную плоть под своими ладонями. – Не только. Она и правда очень милая.
– Мы могли бы об этом поговорить?
– Не уверен. Может быть, если ты изменишь голос… Такие темы не обсуждают с мальчишками.
Тишина. Потом:
– Я не мальчишка, Калеб, мне больше сотни лет. И я – не человек, хотя многое знаю о людях.
– Но твой голос…
– Голос дал капитан, и только он может его изменить.
– У капитана тоска по детям? У него есть семья?
– Была. Все погибли на Шамбале во время мятежа. – Людвиг смолк и молчал долго, минуты три или четыре. Для интеллектронного модуля это было изрядным временем, несмотря на другие задачи, что выполнялись в данный момент – расчет маршрута, контроль внутренней среды, наблюдение за пространством, связь с грузовым кораблем и все остальное. Наконец он произнес: – Голос… Это голос сына капитана. Младшего… Его тоже убили.
– Я понял. Грустная история. – Брови Калеба сошлись на переносице. – У тебя голос сына капитана, тебе больше сотни лет, и ты многое знаешь о людях… Пусть так, но все же мы не будем обсуждать достоинства сьоны Дайаны Кхан. – Он повернулся набок и добавил: – Я думаю, у нее неприятности. Если узнаешь, в чем дело, скажи.
– Ты хотел бы ей помочь?
– Помощь не всегда уместна и возможна. Семнадцать лет назад погиб мой отец. Великий Хаос! Разве я нуждался в помощи? С этим пришлось смириться, пережить и запомнить, что больше его не будет.
– А твоя мать? Разве она не нуждалась в утешении?
– Я говорил тебе, что ничего не знаю о матери. Не знаю, кто она и где живет. Где-то на Земле… Но меня ничего с ней не связывает.
– Таков земной обычай?
– Нет, конечно, нет. Таков обычай Охотников. Мы редко заводим длительные связи. Желая продлить свой род, Охотник ищет подходящую женщину, крепкую и с хорошей генетикой, они ложатся в постель, или ее искусственно осеменяют… зависит от того, как они договорились. Потом яйцеклетку переносят в инкубатор.
