— Я поняла. Я не девочка, вообще то…
— Знаю.
— Негодяй.
— Тихо. Все серьезно. Давай. Аллаху Акбар…
Аллаху Акбар…
Шаг в сторону — и я уже в толпе. Арабской толпе. Арабская толпа — воспринимается как… как залегший в засаде хищный зверь, присутствие которого чувствуешь каждой клеточкой своего тела. Она едина, она — и есть зверь. Пока он не обращает внимания на тебя — но стоит только чему-то произойти, чему-то, что выделит тебя из безликой массы — и случится беда. Ты уже не уйдешь, толпа моментально сплотится вокруг тебя и раздавит. Иногда — я даже им завидую. У нас кричи — не кричи — бесполезно. Здесь же… толпа встает с места как хищный зверь и не ляжет, пока не напьется крови…
Я бреду в такт со всеми, ничего не выделяюсь. У арабов — семенящий шаг, и если идти как-то по-другому — тебя моментально заметят. На плечах мешок — либо продаю, либо что-то купил. Иду, присматриваюсь. Первые этажи всех домов — превращены в лавки, продают в основном одежду. От торговцев уличной едой — гарь и задорные крики. Торгуют в основном мясом — пожаренным и завернутым в лепешки. Под ногами — сплошной слой грязи, в основном бумажная обертка и полиэтиленовая упаковка всех видов. Ее столь много, что она немного пружинит под ногами.
Мне надо место, где на меня не обратят внимания секунд восемь — и такое место есть. Прогал между домами — как грязный, вонючий отнорок — и там никого. Я ныряю туда. В нос — бьет застарелая вонь, это место используется как туалет местными жителями, сделать настоящий туалет — пустынникам не приходит в голову. Я расстегиваю штаны, делаю свое дело, осматриваясь. Вроде все чисто, где-то наверху — бухтит дизель — генератор. Но никого нет — и это главное. До верха — два с половиной, раньше — не проблема — но сейчас. Отпускаю мешок — он на тонкой, но прочной бечеве, привязанной к поясу. Раз! С места, подпрыгнув, цепляюсь за край крыши, пальцы соскальзывают, поэтому все надо делать предельно быстро. На краю — подтягиваюсь, раскачиваюсь, цепляясь за край — чудом удается забросить ногу. В любой момент ждут крика — примут за вора и линчуют. Но крика нет. Одна рука соскальзывает — но мне удается перехватиться и снова зацепиться. Еще одно усилие — и я на краю плоской, как и все здесь — крыши…
Есть…
За бечеву — подтягиваю мешок. Мешок — едва слышно звякает железом…
Крыша. Плоская — на Востоке все крыши плоские, из не строят в расчете на дождь или слежавшийся снег как в Европе. Покрыта чем-то вроде вара, во все стороны — паутина проводов, самых разных, и вездесущие большие синие баки для воды. Американцы — привозили сюда в них техническую воду для баз, потом они разошлись по рукам местных жителей. Бормочут дизель-генераторы — централизованное энергоснабжение в Ираке есть, но далеко не везде. В Багдаде есть, например, а здесь нет.
