Ора с очумелыми глазами смотрела на льющуюся из раны кровь, впервые, за все время что он здесь, залившую кровать. Освободив руки, она прильнула к груди Амита и с удовольствием вслушалась в неровный ритм его сердца.
- Он жив. - Улыбнулась монахиня, глянув на Стижиана, чье лицо оказалось полно ужаса. - Пока. - Она прочла в его лице оттенок радости, необоснованной по её мнению. - Что с тобой? Эй! Стиж?
Голубые, столь же яркие, как и всегда, глаза Амита, сквозь едва приоткрытые веки со смутой во взгляде были обращены к Стижиану. Взгляд не выражал ничего: в них не было и оттенка пережитой медиумом боли.
Увидев это, монах вытянул палец и поводил им перед лицом Амита, но тот не уловил движения и по-прежнему смотрел Стижиан в лицо. Внутри того все похолодело.
Амит... умирает? По-настоящему умирает? Нет. Не-ет. Нет!
Его губы стали едва шевелиться, но Ветру-младший не слышал звуков. Слышала лишь Ора, с её-то нечеловеческим слухом. Чтобы понять, что тот бормочет, Стижиану пришлось склониться над другом так низко, что ухо чуть ли не сказалось его губ.
Смутно, нечетко, непоследовательно, но Амит сказал ему все, ради чего, преодолевая немыслимую боль, пробивался к поверхности своего сознания.
- Вильмут рассказал мне об осколках. - Начал Линео не издалека. - Четыре осколка хранились в его подземной лаборатории, но ему толком не удалось изучить их свойства, потому как, цитирую, "эти инквизиторские кретины, при извлечении, окрасили магию кристалла тенью". Пятый осколок, на которого Вильмут возлагал большие надежды и как исследователь, и как психопат, был заперт внутри разлагающегося сосуда некоего персонажа, которого мы знаем как Пророка.
- Да, я уже рассказывал об этом. - Подтвердил слова магистра Тео, засунувший ладонь в передние карманы брюк и облокотившийся о косяк двери.
- Хорошо. Несколько дней назад, я, правда, не знаю, как, хотя чему тут удивляться, это же Вильмут! - Линео взмахнул руками. - Он спустился в завалы лаборатории и обнаружил там тело Пророка. Или пророчицы. Поскольку теперь это - труп, то непринципиально. Угадайте, что он выяснил?
- Что она жива? Или что она умерла и осколок освободился? - Кирано развел руки и его брови сложились домиком.
- Отчасти ты прав, юноша. Но лишь отчасти.
Ещё одна красивая, эффектная пауза, переживая которую Тео захотелось схватить магистра за шкирку и как следует потрясти. Благо, ему хватило ума этого не делать.
- В теле Пророчицы действительно не было осколка. Как не было его и в лаборатории. То же касается прочих четырех.
