— Но… — повторил Ив, почему-то взволнованный этим рассказом.
— Но, — продолжал главный координатор, — неожиданно она получила второго пациента. Им оказался наш дельфин — тот, которого она послала на розыски. Наш никого не привел с собой, видимо, не встретил больных. Однако у него оказались симптомы того же заболевания, от которого погиб первый дельфин. И через несколько дней не стало и его. Снова паралич, и снова никаких видимых причин болезни.
— Кроме его путешествия?
— Да… Но само по себе оно не может рассматриваться как причина. Дельфины, воспитанные в нашем дельфинарии, плавают по всем океанам. Мы уже уточняли в других институтах: с подобными заболеваниями дельфинов наука столкнулась впервые.
— Откуда же приплыл первый дельфин?
— Очень издалека. Какие-то острова в северо-западной части Тихого океана. Впрочем, локализация могла быть только приблизительной. Она базируется на данных, сообщенных одним дельфином другому.
— Как зовут эту женщину, которая занималась заболевшими дельфинами?
— Вера Рокк.
— Я хотел бы поговорить с ней.
— К сожалению, это невозможно. Она в отпуске где-то в северном полушарии и вернется не ранее чем через полгода.
* * *
Ив думал об этом разговоре в течение всего пути с Кергелена в Моусон.
Два случая загадочного заболевания, Возбудитель не найден. И опять северо-западная часть Тихого океана. Вилен распорядился закрыть пляжи Гуама. Конечно, это могло быть случайным совпадением. Надо обязательно поговорить с Виленом из Моусона. Он, вероятно, уже вернулся на Главную Базу. И — с Дари, С Дари Ив попытается связаться сегодня же, как только они прилетят. Снова всплыли в памяти последние месяцы перед отпуском. Ив и Ирма обследовали со своей группой дно у южных побережий Японии. Базировались на самом северном из островов Бонин. Ежедневные погружения. “Прочесывали” на блюдце однообразную илистую равнину дна. Нашли несколько неизвестных судов, почти занесенных песком и илом. Все это был XIX век. Одно судно оказалось интересным по конструкции, его передали подводным археологам. Потом обнаружили тот авианосец, затопленный в последнюю войну. В трюмах оказался запас бомб со всякой мерзостью. Часть бомб была в критическом состоянии.
Именно тогда у них с Ирмой произошла очередная размолвка. Ирма считала операцию слишком опасной.
— Мы мусорщики, а не смертники, — твердила она. — Силами одной нашей группы ничего не добьемся. Ковос уже не раз тяжко расплачивался за ликвидацию таких “конфеток”. Я не хочу так глупо рисковать, не хочу, чтобы и ты рисковал… Не хочу, чтобы кто-нибудь рисковал.
