Она передала мальчика Джереми, который, казалось, знал лишь, как надо держать его. Теперь Мэри могла позаботиться о роженице. Обессиленная Анна сделала несколько глотков чая из принесенной ей чашки и, поглядев на сына, погрузилась в глубокий сон.
Мэри искупала ребенка и натерла его маслом. С улицы донеслись голоса, и вскоре вошел Стивен и с ним две женщины. Мэри успокоилась, увидев, что это жена сквайра и одна женщина из деревни.
Миссис Демерест, здравомыслящая, склонная к полноте, лицом очень походила на свою дочь Георгиану, но казалась более уравновешенной и рассудительной. Она сказала бодрым и решительным тоном:
— Мы услышали в деревне, что у Анны Шоу начались схватки, вот мы и пришли, чтобы помочь. Однако, я гляжу, леди Мэри уже все сделала. — И она снисходительно, но с одобрением посмотрела на спящую мать и на пухленького малыша, которого Мэри заворачивала в одеяло.
Мэри устало улыбнулась:
— Слава богу, что он родился, миссис Демерест, сначала он шел не в том положении, а это связано с затруднениями, как вы, наверное, знаете. Я повернула его, и все кончилось благополучно.
Миссис Демерест была удивлена. Женщина из деревни также покачала головой от изумления.
— Мало кто это умеет, — сказала она, с уважением посмотрев на Мэри. — Давайте я возьму ребенка. Вы выглядите уставшей. — И обе женщины уверенно и спокойно стали заботиться о новорожденном.
Она ушла вместе со Стивеном и только в экипаже откинулась на спинку сиденья с глубоким вздохом облегчения.
— Спасибо тебе за то, что ты уволил этого безграмотного коновала, — сказала она.
Стивен усмехнулся:
— Я думаю, это ты его уволила, Мэри, — ответил он, лукаво глядя на жену. — Похоже, ты теперь хозяйка Сент-Джона.
Она рискнула нежно шлепнуть его по руке, а он вместо ответа крепко обнял ее.
— Ты всегда поддразниваешь меня, — сказала она, чувствуя себя спокойно и уютно. — О, как я устала! Кажется, после всего этого я могу проспать неделю. Но мальчик родился прекрасный, да и у Анны, думаю, все будет в порядке.
Дальше ехали молча, и, когда показались огромные ворота замка Сент-Джон, глаза Мэри уже слипались. Войдя к себе, она в изнеможении упала на кровать и проспала несколько часов.
Проснулась она как раз к вечернему чаю. Накинув один из своих любимых шотландских пледов, она спустилась в столовую. Там уже сидели леди Хелен и Георгиана. Обе поздоровались с ней дружелюбнее и теплее, чем обычно.
— Я слышала, вы очень помогли при трудных родах, — сказала Георгиана, заливаясь румянцем от того, что осмелилась заговорить. — В записке, присланной со слугой, мама написала, что, если бы не вы, ребенок Анны мог бы умереть и это было бы ужасно. Мама говорит, что вы проявили большую опытность.
