— А по-моему, очень вкусно, — сказал Стивен, выходя из задумчивости. Он отхлебнул немного из своего бокала и добавил: — Да, сухое белое вино. Прекрасно.
Леди Хелен поджала губы:
— Мой дорогой лорд Сент-Джон, вы провели так много времени на кораблях, где вина всегда скверные, что не можете больше считаться специалистом по этой части. — И она немного посмеялась, как бы давая ему понять, что шутит, но в ее голубых глазах стояла злоба.
— Дайте Мэри шанс, со временем она научится, — весело, настаивающим тоном сказал Кристофер и нежно похлопал Георгиану по руке, но смотрел в это время на Мэри, на ее лицо и белую шею. — Тому, кто так красив, многое можно простить, — добавил он.
Стивен неодобрительно посмотрел на брата, сжав губы, затем его взгляд быстро перескочил на жену.
Заботы, всегда заботы и неприятности, подумала Мэри. Им нравится сидеть, смеяться и создавать проблемы, этим Хантингдонам; им нравится смеяться над ней и дразнить ее. Она все делала как надо, она просмотрела книги о винах, посоветовалась с миссис Рэмзи, бакалейщиком, Уэнриком; она сделала все, что могла. Но они не ценили ее усилий.
И Стивен смеялся над ней прошлой ночью, потому что она так легко сдалась ему, с первого же раза. Он, должно быть, считает ее легкодоступной. Сначала она приехала, когда ее позвал Кристофер, который тем временем уже женился и уехал. Затем она уступила натиску Стивена. Теперь она позволяет помыкать собой его мачехе, брату, даже Георгиане.
Она крепко сжала губы, ей хотелось придумать какую-нибудь утонченную месть…
Она услышала, как Эван Бэссет говорит что-то о контрабанде:
— …финансировали Наполеона; они контрабандно ввозили золотые гинеи в трюмах кораблей…
Дальше она не стала слушать. У нее появилась идея.
После ланча она пошла к Стивену в кабинет. Подойдя к двери, она постучалась и после ответа вошла.
— Тебе не обязательно стучать, Мэри, моя дорогая, — любезно сказал он, встав, когда она вошла.
Она покраснела, вспомнив, как прошлой ночью бранила его за то, что он входит к ней без разрешения. Болезненная тема.
— Я пришла, чтобы попросить немного денег, — отрывисто сказала она.
Он с удивлением посмотрел на нее.
— О, конечно, моя дорогая. Я открыл на твое имя счета в Лондоне. Можешь покупать все, что душе угодно. Да и в деревне ты можешь купить все, что захочешь. Любой лавочник с удовольствием обслужит тебя…
— Мне нужно несколько гиней, десять гиней, — сказала она уже более спокойно. Ее маленькие кулаки были прижаты к бокам.
