- О, спасибо, старик, хорошо, что ты привез его, - сказал Бонделл, получая саквояж.
Он небрежно бросил саквояж на кушетку, и Черчилль понимающе заметил, как саквояж всей тяжестью подпрыгнул на пружинах. Бонделл закидал Черчилля вопросами.
- Как ты живешь? Как там ребята? Что случилось с Биллом Смитерсом? Что, Дел Бишоп все еще в компании с Пьерсом? Продал он моих собак? Как на Серном Ручье, нашли что-нибудь? Ты прекрасно выглядишь. На каком пароходе ты приехал?
Черчилль обстоятельно отвечал на все вопросы; так прошло полчаса, и в разговоре наметилась первая пауза.
- Не лучше ли тебе посмотреть его? - предложил Черчилль, кивая на саквояж.
- Да там все в порядке, - ответил Бонделл. - Скажи мне, что, россыпь Митчелла действительно дала так много, как ожидали?
- Я все-таки думаю, что тебе следует посмотреть, - настаивал Черчилль. - Когда я передаю доверенную мне вещь, я хочу быть уверен, что все в порядке. Могло случиться, что кто-нибудь залез в твой саквояж, пока я спал, или еще что-нибудь.
- А там нет ничего важного, старик, - со смехом ответил Бонделл.
- Ничего важного, - повторил Черчилль едва слышно. Потом решительно сказал: - Луи, что находится в этом саквояже? Я хочу знать.
Луи с удивлением посмотрел на него, вышел из комнаты и вернулся со связкой ключей. Он запустил руку в саквояж и вытащил оттуда кольт 44-го калибра. За ним последовало несколько коробок с патронами для револьвера и для винчестера.
Черчилль взял саквояж и заглянул в него. Затем он перевернул и легонько потряс.
- Револьвер заржавел, - заметил Бонделл. - Наверное, попал под дождь.
- Да, - ответил Черчилль. - Жаль, что туда проникла сырость. Видимо, я был неосторожен.
Он поднялся и вышел. Через десять минут вышел из дома и Луи Бонделл. Черчилль сидел на ступеньках, подперев подбородок руками, и пристально смотрел в темноту.
