она сможет управлять своей способностью.
— Задание нельзя начать, пока девушка не умрет.
Может, она не понял деталей в первый раз.
Холли все еще смотрела с воодушевлением.
— Круто! Поверить не могу, что тебе разрешат работать над настоящим делом об убийстве. Я всегда хотела уметь в кого-нибудь превращаться. Ты наверно, очень рада.
Я бросила на не испепеляющий взгляд. Уж какой-какой, а радостной я точно не была.
— Так что, ты сейчас уезжаешь? Выходишь на поле боя?
Холли мелькала сзади меня, пока я брала пальто и кидала самое необходимое в сумку.
Я пожала печами.
— Сегодня будет просто подготовка. Настоящей работы не будет еще пару дней.
Полет до больницы займет минимум два часа — как раз достаточно, чтобы я окончательно и бесповоротно сошла с ума.
— Удачи! — прокричала мне вслед Холли.
Мне понадобиться нечто большее, чем просто удача.
* * *
Серый фаса больница Святой Елизаветы неясно прорисовывался надо мной, позади него в небе сверкали молнии. Если бы не Кейт и Майор, я бы повернулась и побежала к гладкий черный лимузин Мерседес, который привез нас с вертолетной площадки.
Раздвижные двери открылись беззвучно, пропуская нас в стерильную белую приемную. В носу защипало от запаха дезинфектора. Мы пошли дальше без вопросов. Майор знал, куда идет, и никто его не останавливал: ни медсестры, которые шушукались, когда мы проходили мимо, ни доктор, который кивнул головой в знак приветствия. ОЭС во всем работал без заминки.
Коридор был похож на бесконечный туннель со стенами, которые, казалось, надвигаются на меня. Нескончаемая череда одинаковых дверей скрывала за собой такую же нескончаемую череду пациентов.
Наконец, Майор остановился у двери, которую охранял мужчина в черном костюме. Из ОЭС, это уж точно. У него был нос крючком и узкое лицо, и всем этим он напоминал ястреба. Вероятно, он был одним из внешних агентов, разбросанных по всей стране — тот из несчастных агентов, чьи Изменения не были достаточны, чтобы быть шпионами или участвовать в заданиях, направленных на борьбу с терроризмом. Работу местных агентов иногда считали скучной, но сейчас бы я все отдала, чтобы поменяться с ним местами.
— Где они? — тон Майора стал снисходительным, как это бывало всегда, когда он разговаривал с людьми из внешнего мира — с любым, кто не жил и не работал в штабе. «Ястребиное лицо» встал по стойке «смирно», и хотя он и был на голову выше Майора, он умудрялся казаться намного ниже.
— В кафетерии, сер. Они не вернуться до шести.
