— Вы и сейчас это можете сделать. Я уверен, что мы всегда найдем где-нибудь поблизости церковь.
— Я не пойду за вас! Я требую, чтобы вы немедленно вернули меня обратно!
— Ухаживание идет не очень успешно, Лачлан? — поинтересовался Джилелнан с непроницаемым лицом, хотя было очевидно — человек борется, чтобы не рассмеяться.
— Я тебя предупреждал, что похищение приносит одни неприятности, — добавил Рональд.
Сердитый взгляд Меган присоединился к Лачлану, и оба приятеля вновь повернулись к костру. Шотландец попытался улыбнуться, но девушка не собиралась более этого терпеть.
— Обаяние имеет значение, но не в данном случае, — отрезала она. — В общем, я уверена — вы хороший человек для грабителя. Вы даже могли бы стать прекрасным мужем какой-нибудь девушки, если бы бросили грабежи. Но это буду не я.
— Почему бы нам сейчас не соснуть? — предложил Лачлан с таким видом, словно ее маленькую речь не стоило принимать всерьез.
— Почему бы вместо этого вам не отвезти меня обратно?
— Девушка, помилуйте. Лошади не выдержат, даже если бы я и захотел избавиться от вас поскорей.
— Поскорей? Сколько вам еще понадобится времени понять, что я говорю правду?
На этот раз он усмехнулся.
— После того, как вы признали, что, разбойник или нет, я буду хорошим мужем…
— Безнадежно! — в отчаянии воскликнула Меган. — И совершенно никакой надежды. А я-то думала, Девлин упрямец, — пробормотала она сама себе.
— С кем это вы беседуете?
— Ни с кем! И не приставайте больше ко мне!
— Тогда разрешите я вас накормлю и…
— И вашу еду я тоже есть не буду.
— О нет, я не позволю вам голодать, дорогая, — сказал Лачлан весьма решительно.
Глаза Меган сузились, предлагая шотландцу забыть о намерении заставить ее есть, какими бы благородными намерениями он ни руководствовался.
— Только попробуйте мне помешать…
— Клянусь, вы очень упрямая девушка! — сказал он с некоторым раздражением, затем вздохнул. — Хорошо, но когда вы проголодаетесь, только скажите мне.
Меган фыркнула и отвернулась. Она стала взбивать одеяло так, точно это был мягкий матрац. Она уже сожалела о минутной вспышке. Проклятье, проклятье, проклятье! Во всем должен был быть виноват Девлин. Если бы девушка достаточно поразмыслила, она наверняка нашла бы, как обвинить жениха в своем незавидном положении или в крайнем случае в том, что он ее не освободил. Не имеет значения, что Девлин был связан по рукам и ногам. Он должен был быть достаточно изобретателен, чтобы высвободиться и броситься вслед за невестой.
