Папа развернулся ко мне (он сидел в офисном кресле-вертушке). Пробурчал: "Ох, блин, ты ведь у нас не ангел". И снова повернулся ко мне спиной, уткнулся в свою писанину на столе.
– Минутку! – я нервно топтался в дверях. – При чем тут это – ангел я, не ангел… Я вообще о другом. Просто хотел узнать твое мнение.
Папа снова крутанулся в кресле:
– Ну я же сказал. Ты не ангел – вот тебе мое мнение.
Я попытался разъяснить, терпеливо, насколько мог:
– Пап, я не понимаю, на какой вопрос ты отвечаешь, но я определенно имел в виду другое.
– Ты человек, а люди делают глупости, – услышал я в ответ. – Ты делаешь глупости, и она тоже. Да и все мы делаем глупости, чего там. Но иногда случается, что мы вдруг перестаем дурить. Тогда мы трубим в трубы, хвалимся собой так, что чертям тошно, и начисто забываем все глупости, которые успели натворить. И вот что я тебе скажу: ничего не предпринимай просто в отместку за чьи-то глупые поступки. Поступай, как хочешь, только слушайся своего сердца. А еще принеси мне с кухни грейпфрут, и солонку с перечницей тоже.
Я посоветовался со своим сердцем… и согласился повидаться с Амандой в кафе.
Спустя год я сидел напротив отца в ресторанчике "Пицца нова", из которого открывается вид на бухту Сан-Диего.
– У меня важная новость, – сказал я, еле удерживаясь от ликующей улыбки.
– Влип в неприятности? Из-за денег? Сам вижу, из-за денег, – выпалил папа.
– Что? Ничего подобного. Разве я сказал бы про неприятности: "у меня важная новость"?
– "У меня важная новость: я насмерть застрелил человека". Вот они, важные новости, – возразил папа.
– Ну что ты, так никто не говорит.
– А, блин, совсем забыл, ты же у нас писатель. Думаешь, тебе виднее, как люди разговаривают.
Когда беседуешь с моим папой, невозможно направлять разговор. Надо смириться с тем, что папа будет всем рулить. Пытаешься потихоньку подталкивать его к нужному руслу, но самое лучшее – терпеть и дожидаться, пока собеседник, на твое счастье, сам затронет нужную тему. Хуже всего беседовать с моим папой на голодный желудок. А в тот момент, за столиком в пиццерии, папа мог думать только о еде.
– Ну ладно… У меня важная новость, но не дурная. Важная, но хорошая, – расставил я все по местам.
– Тогда рассказывай, – сказал он, уставившись в меню.
– Я собираюсь сделать предложение Аманде, – возвестил я.
Впервые сказал об этом вслух, другому человеку. И мне стало так легко. Гора с плеч!
– Вот и хорошо. Слушай, я лично возьму латук с водяным крессом. Я знаю, что каждый раз его беру, но он вкусный. На фига оригинальничать, согласен?
