— Разумеется.
— Рад это слышать. Я вижу, у нас много общего. Вы видели завещание графини?
Флер не торопилась с ответом. Она нагнулась над столиком, перебирая на нем фарфоровые табакерки. Ее забавляло держать своего врага в состоянии неизвестности, зная, что этот вопрос интересует его больше всего.
— Мне ничего об этом не известно, — сказала она наконец. — Если она и оставила завещание, оно должно быть у адвоката.
— Да, разумеется.
Она услышала короткий вздох облегчения. Monsieur Пьер прошелся по комнате.
— Вы позволите мне закурить, мадам?
— Да, конечно, пожалуйста. Извините, я забыла вам предложить.
Это неудивительно, когда в доме нет мужчин. — Он зажег сигарету. — Вы были здесь, когда Люсьена убили?
— Да.
— А где была ваша свадьба?
Флер ощутила внутреннюю дрожь. Именно этого вопроса она и боялась. Ее тайна должна была вот-вот выйти наружу.
— В Париже.
— В Нотр-Дам?
— Нет, в Сен-Мадлен.
Она не могла понять, почему сказала это, разве только ради удовольствия противоречить ему.
— В высшей степени странно! Все де Сарду женились в Нотр-Дам.
— Люсьен пожелал быть исключением.
— Вы меня простите, мадам, если я попрошу вас назвать вашу девичью фамилию?
Флер улыбнулась. Здесь ей ничто не угрожало, не было необходимости лгать. Она могла назвать фамилию бабушки, чья семья была многочисленной.
— Флер де Мальмон.
— Да, конечно, эта семья мне знакома.
В его вкрадчивом голосе появились уважительные нотки, но Флер чувствовала, что он отнюдь не удовлетворен. Он по-прежнему был полон подозрений, может быть, даже больше, чем раньше.
Она слишком поздно поняла, что единственным объяснением тайного брака могло бы стать то обстоятельство, что Люсьен выбрал себе в жены неизвестно кого, девицу сомнительного происхождения, которую его семья никогда бы не признала. Ну что же, что сделано, то сделано, теперь оставалось только ждать следующего вопроса. Она обрадовалась, услышав, как открылась дверь. По крайней мере, на какое-то время Флер получала передышку.
Мари принесла кофе, вернее, отвратительный эрзац, которым они были вынуждены обходиться уже больше года.
— Кофе, monsieur?
— Благодарю вас. Поставьте на стол. Я сам себе налью.
Флер показалось, что он поморщился от запаха. Без сомнения, Пьер и его друзья-немцы угощались более приятными напитками, чем его менее удачливые соотечественники.
Мари направилась к дверям. Но он внезапно остановил ее.
— Мне нужно послать кого-нибудь в деревню. Найдется здесь кто-нибудь, кто мог бы пойти?
