“ (Προς Άβλάβιον περί τού μή λέγειν τρεις Θεούς). Кто был Авлавий, ради которого и по просьбе которого было написано св. Григорием это догматическое рассуждение, — неизвестно. Из вступительной части трактата мы знаем только, что он был молодой человек, принадлежал к почитателям св. Григория, вел богословские споры с еретиками, держась в вопросе о взаимоотношении Лиц Св. Троицы основоположения Василия Великого и Григория Нисского. Защищая это основоположение, именно — что единство и троичность в Боге относятся друг к другу, как общее к отличительному, он встретил обвинение со стороны ариан в разделении неделимой сущности Бога, т. е. в тритеизме. И вот, не имея средств к отражению „стрел, какие противники мечут в истину“, он обратился за помощью к св. Григорию Нисскому, и поставил категорический вопрос: почему три Лица Св. Троицы нельзя называть тремя Богами, когда единство сущности ничего не говорит против такого названия, и мы называем же Петра, Иакова и Иоанна тремя человеками, не смотря на единство их сущности? В ответ на этот вопрос и явилось рассуждение св. Григория „о том, что нельзя говорить: три Бога
[56]“. Рассуждение написано не особенно ясно и не вполне систематично, так что правильно понять ход мыслей св. Григория и представить все отдельные положения трактата в цельной связи их друг с другом не совсем легко, и потому–то, может быть, позднейшие церковные писатели избегали пользоваться в своих богословских рассуждениях этим сочинением, а когда и пользовались, то излагали мысли св. Григория не буквально, а так, как понимали их. Например, Евфимий Зигабен в Panoplia dogmatica для разъяснения догмата о Св. Троице приводит отрывок „об Отце, Сыне и Св. Духе τού Νύσσης εκ τού Προς Άβλάβιον λόγου
[57], — между тем как буквально всего того, что привел Зигабен от лица Нисского, в трактате Πρός Άβλάβιον совершенно нет. Здесь можно бы было предположить одно из двух: или известное нам послание к Авлавию интерполировано, или же существовало другое послание, написанное к Авлавию, но до нашего времени не сохранившееся. Однако, при ближайшем рассмотрении дела, ни то ни другое предположение оказывается ненужным. Сохраненный Евфимием отрывок представляет собою краткий, но цельный конспект к тому рассуждению св. Григория, которое мы имеем теперь под руками. В нем сжато и в связи передаются все главные положения этого рассуждения с прибавлением только одного пояснительного примера
