- Постой, — взмолился управдом. — Этот… мой гость, как ты его назвал… Он что — считает, что переместился сюда из прошлого? На машине времени или с помощью какого-нибудь волшебного пенделя сквозь века?
- Не совсем так… — латинист наморщил лоб. — Я так мыслю — здесь что-то вроде переноса личности, если хотите. Но это — домыслы. Мои домыслы. Я не понял доброй половины. Видите ли… Считается, что у Латыни, как у самостоятельного языка, очень небольшой словарный запас. Но этот человек — он использует гораздо больше слов, чем я знаю — а знаю я немало. Возможно, мой перевод — очень неточен.
- Ладно, — Павел устало вздохнул, — другого у нас всё равно нет. Давай попробуем по-твоему. То есть он — кто-то вроде космического паразита из фантастической белиберды? — Управдом невесело усмехнулся. — Меняет тела, как перчатки?
- Нет-нет, — отмахнулся Людвиг. — Вряд ли он вообще понимает, что находится в чужом теле и — уж тем более — ведать не ведает, как туда попал. Но точно понимает: он — не дома. Он — кто-то вроде солдата. Десантника. Его забросили на чужую территорию, сказали: «делай своё дело», — и он живёт, где сказано, делает, что сказано, — а о том, где он и кто он, — не задумывается.
- Да кто его забрасывает? Кто отдаёт приказы? — недоверчиво уточнил Павел.
- Не знаю, — развёл руками Людвиг. — Он и сам не знает.
- Ну хорошо, хорошо, — Павел начинал злиться, — А почему именно он? Почему средневекового резчика по камню перебрасывают из века в век какие-то неведомые силы?
- Потому что у него здесь есть работа, — я же сказал вам.
- Какая работа? — Павел успел позабыть, с чего Людвиг начал свой рассказ.
- Убить чуму. — Латинист, увидев вытаращенные глаза Павла, возмущённо фыркнул. — Что вы от меня хотите? Я всего лишь повторяю чужие слова.
- То есть — застрелить её? — Павел кивнул в сторону мушкета. — Застрелить вирус, или микроб?
- По словам Валтасара, чума — человек. — Буркнул Людвиг. — Верней, выглядит, как человек. Ходит по городу, ест и пьёт, разговаривает на человеческом языке. Точней, она всё это умеет: болтать языком, имитировать голод и жажду. Она — играет.
- Значит, этот тип хочет из этой штуки убить человека. — Павел хлопнул ладонью по стволу мушкета, чем встревожил «арийца». Тот, во всё время разговора Павла с Людвигом, молчал, а тут вдруг высказал что-то резкое.
- Он хочет убить чуму, — упрямо повторил Людвиг. Павлу показалось, юный латинист занял сторону «арийца» и теперь воистину домысливает за того правильные ответы. — Из этого оружия не получится застрелить человека. Только чуму и чумных приспешников. Ещё, может, крыс или голубей, которые переносят болезнь.
