— Ресь, не ругай малышку. Ты вообще должен ее холить и лелеять, а ты что делаешь! — с негодованием произнесла Таока. — Бери пример с Малиора, вот он умеет и на совесть надавить, и приласкать.
— Когда мне будет столько, сколько вам, бабушка, или как вам, Малиор, и я научусь быть таким же, — огрызнулся Ресьян. — И вы, такие правильные, так и не представились правнучке.
Сайлейн хотела спросить: почему вдруг правнучке? Но Таока ее опередила.
— Мы счастливы, — заверила она потомка и пояснила недоумевающей девочке: — Ресьян совместил ритуалы и взял еще и кровное опекунство. Так что добро пожаловать в семью и в семейный, — Таока хмыкнула, — бизнес. К сожалению, нам пора, мы с Малиором можем только благословить своих потомков, но захочешь встретиться — позови меня в моем храме, а к Малиору можешь в лес заносчивых блондинов съездить, думаю, дедушка не откажет?
— Да, дорогая, — согласился сатино и подмигнул кровиночке: — Приезжай, найдем тебе подходящего мужа…
— Нет, — пискнула Сайлейн от осознания того, что ей хотят навязать еще одного кандидата.
— Как знаешь, — сказала Таока и, дождавшись, пока Малиор исчезнет, добавила: — Эльфы очень даже хороши…
— Бабушка, — одернул разговорчивую богиню внук. — Ей еще рано слушать о твоих похождениях.
— Ой ли, — не поверила Таока и, послав воздушный поцелуй потомку, скрылась.
— Теперь понимаешь, почему я не хотел рассказывать заранее?
— Теперь — да, — рассмеялась Сайлейн. — Божественное зрелище.
— Еще бы, — согласился Ресьян, — знаешь, сколько лет они все репетировали?
— Не представляю.
— И не надо.
Он обнял ее, и они, по примеру старших, растворились, чтобы вновь собраться уже в огромном зале, полном демонов.
С их появлением воцарилась гробовая тишина, которую, впрочем, тут же нарушил Реяр, выскочивший откуда-то из-за спины.
— Поздравляю, — тихо произнес он, — с вхождением в семью.
— Откуда ты знаешь?
— Все члены семьи почувствовали появление нового подопечного, — объяснил Реяр.
— Мне теперь бояться, что придут злые демоны с розгами воспитывать?
— Хм, звучит заманчиво, но я сомневаюсь, что братец позволит. А что, есть за что?
— Конечно нет, — честно-пречестно ответила Сайлейн, косясь на новообретенного папу, — только ему не говори…
Ресьян фыркнул, и это простое проявление чувств поразило присутствующих больше, чем вся ситуация в целом. Холодный владыка Роедена на миг утратил свой ужасающий ореол, чтобы вновь обрести его, заморозив взглядом всех, кроме брата и сатино.
