На въезде в село Наташа увидела объявление.
— Новая картина в клубе, — крикнула она, спеша порадовать деда Кузьму.
— А пусть ее, — равнодушно отмахнулся Кузьма Прокопьевич. Его больше устраивала добрая банька с паром. Завтра ему нужно собираться в обратный путь.
Едва спешившись, Наташа, обняла бабушку и, не отвечая на ее расспросы, убежала в дом искать Игоря. Вдосталь намяв братишку, запросила есть.
— Бабушка быстрее, скоро кино.
— Куда те кино, неуемная, отдыхать надо.
После ужина Наташа прилегла на кровать, строго наказав:
— Бабушка, через час разбуди меня.
Но уснула крепко, не слыша, как бабушка разула, раздела и уложила ее, как в нагретую постель к ней забрался Игорек.
Наташа сероглазая, в отца. Дома на письменном столе под стеклом лежит ее фотография — самый последний снимок. Отец очень дорожит им. Наташа чуточку прищуренными глазами смотрит прямо в объектив; она решительным движением откинула голову назад и набок, чем, видимо, нарушила неудобную позу, которую с большим трудом и старанием только что придал ей фотограф. Люди этой профессии страсть как любят усаживать своих клиентов в самое что ни на есть неловкое положение и непременно с таким наклоном головы, что после долго болит шея. «А я сяду так, как мне удобно», — казалось, говорила Наташа, и от этого в уголках ее плотно сжатых губ теплилась озорная улыбка.
И в жизни Наташа такая же своенравная и подвижная, иногда даже чересчур. В глубине ее серых глаз постоянно готов вспыхнуть плутоватый огонек. У нее всегда такой вид, будто она только что поняла что-то очень важное, занимательное, готова сказать про то всем, но ждет, молчит, словно хочет выяснить вначале, будет ли ее открытие новостью для остальных.
Интересы Наташи самые разнообразные: она увлекается математикой и физикой, историей и литературой, химией и биологией. Но хотя она и считает себя достаточно взрослой (шутка ли, закончила седьмой класс), Наташа еще не придумала, какую специальность изберет себе в жизни. Ей хочется заниматься сразу всем. Лишь одно твердо решила она: ее профессия будет такой же непоседливой, как у отца и матери. Родители каждый год берут ее с собой в партию; Наташа бывала и в северной тайге, и на берегу Байкала, и в мелкосопочной степи Забайкалья, и в горах. В ней уже живет страстная жажда к путешествиям. Нет ничего интересней, как смотреть в окно вагона на несущиеся мимо города, поселки, дороги, на людей, которые живут своей, у каждого по-своему замечательной жизнью; а еще лучше подставить лицо под хлесткие удары встречного ветра и, жмуря глаза, глядеть на убегающее вперед шоссе и нетерпеливо ждать, как за каждым поворотом, за каждым бугром широко распахиваются новые, щемящие сердце своей синью, неизведанные дали.
