Я не понимала, почему никто не убил его, тем более что он выхватил свой огромный боевой топор и не сводил с меня маниакально-сосредоточенного взгляда, с каким большинство парней смотрит канал Плэйбой. Если Сенат желал моей смерти, не проще было ли позволить Тони сделать это за них? А если нет, то почему Луи-Сезар не повторил свой предыдущий трюк вместо того, чтобы просто стоять там? Возможно, он думал, что охраннику ни за что не удастся прикончить Приткина, Рафа и Томаса, но я не разделяла подобной уверенности. Лезвие топора направленное на меня было очень острым, и я знала, насколько быстро вампиры могут передвигаться. Все что требовалось стражу — это доля секунды, чтобы я стала главным блюдом для мисс Джорджия 1860, как только она покончит со своей закуской. Но никто так и не шевельнулся за исключением Томаса, который просто прополз выше по моему телу, так плотно прижимаясь, что теперь мог во всех подробностях описать кружево на моем лифчике, если бы у него спросили об этом. Он выглядел спокойным, но я почувствовала, как его сердце бешено бьется напротив моей кожи. Но знание того, что он тоже встревожен, не обнадеживало.
Я смотрела поверх его темной головы туда, где языки пламени от свечей плясали вдоль огромного лезвия топора, которое находилось не далее, чем в четырех ярдах от меня. Я видела, как страж устремляется ко мне, скрежеща зубами, как загнанный в угол тигр, но все закончилось также внезапно, как и началось. Джек стал полосой уродливой темно-зеленой ткани и мельканием рук. Не успела я моргнуть, как охранник оказался на полу, а его конечности были пришпилены четырьмя большими ножами, которые, пройдя через его плоть, погрузились в каменный пол. Пара из них выглядела довольно массивно со своими старыми деревянными ручками, их вид предполагал, что когда-то они были кухонными ножами. Другие, сияющие серебром, принадлежавшие магу, были уникальным оружием. Приткин жестом отозвал их обратно, как только Джек взял пленника под контроль. Кинжалы вырвались из вампа с отчетливым звуком разрывающейся плоти и полетели к нему, один вернулся в ножны на запястье, а другой исчез в подошве ботинка. Маг даже не потрудился использовать те, которые висели на его талии. Он и голем отошли, чтобы дать Томасу возможность поднять меня на ноги. Хотя маг только что участвовал в спасении моей жизни, его взгляд, когда он посмотрел на меня, по-прежнему был холодным, как кусочки зеленого льда.
