Они двинулись назад к лестнице. Хотя они шли так тихо, насколько это было возможно, их шаги все же отдавались эхом вниз по лестничной клетке. Шевельнувшаяся в подвале темнота, казалось, источала ощутимое ожидание.
— Что бы это ни было, оно нас ждет.
Сказав это, он оглянулся, и она подняла бровь:
— Именно нас?
— Кажется, да.
Она заворчала и крепче сжала лазер в руке. Включаясь, оружие тонко засвистело.
— А почему именно нас двоих? В здании полно людей.
— Я не знаю.
Он открыл дверь. В подвале было темно — неудивительно, учитывая нехватку освещения в остальной части здания. Однако их инфракрасное зрение позволяло игнорировать темноту.
— Ты можешь почувствовать это эмпатически? — спросила она.
— Не сейчас.
Как только она переступила порог, он придержал дверь кончиками пальцев, стараясь закрыть ее максимально тихо.
Он кожей почувствовал ее силу, когда она начала телепатически исследовать темноту.
— Впереди какая-то мертвость, и она кажется подозрительно знакомой.
Ее слова, произнесенные тихим шепотом, казалось, сотрясли затхлый воздух. Глубоко в темноте подвала что-то завозилось, и ощущение безжизненности немного отступило.
— Оно движется, — прокомментировал он, скорее, без надобности.
— Да.
Ее возбуждение и биение ее сердца было таким же острым и восхитительным, как и волнение, которое дразнило его чувства. Голод снова дал о себе знать, на сей раз сопровождаемый желанием. Хотя на самом деле желание никогда его не покидало: она просто раздувала тлеющие угли.
Он прошел дальше, через пустое пространство, заваленное старым оборудованием, коробками и мусором. Они быстро достигли противоположной стороны комнаты, но все равно опоздали. Существо уползло через единственный возможный выход — трещину в старой кирпичной стене.
— Я никогда не видела такого прежде.
Райли присела и подняла кусок кирпичной кладки. Мгновение она изучала кирпич, затем дала посмотреть ему.
— На нем царапины.
— И он отломлен недавно. Не знаю, что это за тварь, но она проделала для себя туннель.
Райли бросила кирпич вниз и встала:
— Он достаточно большой, чтобы мы могли войти.
— Я думаю, это не случайно.
Она смотрела на него:
— Ловушка?
— Может быть.
А зачем бы еще существо, отступая, обратило на себя их внимание?
Ее внезапная усмешка была чертовски манящей, и он проклинал, что его пальцы дрожали от желания прикоснуться к ней.
— Как насчет того, чтобы я поймал это, а ты бы подождала наверху?
Еще произнося эти слова, он знал, что они бесполезны, но надо же было попробовать. В это время женское равноправие считалось нормой, но он все еще не видел смысла в том, чтобы разрешать женщинам лишний раз рисковать жизнью. Он был очень старым вампиром, характер которого сформировался в иное время, несмотря на то что он наблюдал смену эпох и социальных договоренностей много раз.
