Лариса. А еще что пишут?
Света. Да эти комменты, это как мусорный ящик. Пишут, чего хотят.
Лариса. Ну например?
Света. Ну вот я тебе подряд прочту.
Динозавр 84. Процесс Подоплекова показывает, что воровская власть чувствует свою полную безнаказанность.
Дмитрий. Всякая власть от Бога. Справедливых судов нет нигде. В вашем Пиндостане безвинных просто казнят, но либерасты об этом говорить не любят.
Бульдог. А ты, портянка, пройди стирку, а то воняешь.
Комментарий удален.
Комментарий удален.
Авгур. Пока цены на нефть стоят высоко — Подоплеков будет сидеть.
Бригадир. Запасов нефти хватит еще лет на сорок.
Авгур. Вот сорок лет и будет сидеть.
Силин. А по-моему, Подоплеков — еврей.
Опер76. Окстись, Маруся. С такой-то фамилией.
Силин. Да фамилия у него, может, по бабушке.
Опер76. А ты прибабахнутый по дедушке.
Бульдог. Неуправляемая монархия — наше светлое будущее!
Антиквар. Бульдожий словесный понос принял угрожающую форму.
Бульдог. А ты его принимай внутрь три раза в день по рецепту врача.
Динозавр 84. Пока чекисты у власти — никакой оттепели не будет.
Озирис. Вот, блин! А у меня Винда семерка опять глючит.
Гибридизатор. Предлагаю поменять местами: Мешалкина на нары, Подоплекова в председатели!
Лариса. Хватит. Надо же, какие глупости пишут.
Света. Давай и мы что-нибудь напишем.
Лариса. Давай напишем, только не сюда, а в Страсбург, в Европейский суд по правам человека.
Света. Это мы еще успеем. А пока предлагаю одиночный пикет.
Лариса. Это как?
Света. Очень просто. Берем картонку, пишем на ней фломастером: «Мешалкин — сволочь».
Лариса. Ну это слишком грубо.
Света. А не грубо он не поймет.
Лариса. Нет-нет, это все-таки слишком. Давай напишем так: «Я жертва Мешалкина» или даже без «я», просто: «Жертва Мешалкина».
Света. Давай. Вешаем это на грудь и стоим в людном месте напротив театра.
Лариса стоит в одиночном пикете с плакатом: «Жертва Мешалкина!» Мимо идет Председатель. Останавливается.
Лариса. Здравствуйте.
Председатель. Давно стоите?
Лариса. С утра.
Председатель. А зачем?
Лариса. Хочу привлечь внимание общества.
Председатель. И удается? (Сам отвечает). Не удается.
Лариса. Да, не удается. Народ молчит, потому что все запуганы такими судьями, как вы. Каждый думает, что если я выйду, со мной сделают то же, что с Подоплековым.
Председатель. Вот именно, если бы вы были не такие пугливые, то мы были бы не такие храбрые. Мы позволяем себе ровно столько, сколько вы разрешаете.
Лариса. Вы считаете, что мы все трусы.
