Знание-сила, 2000 № 01 (871) | страница 25

Так что наша программа способна работать со всеми, от младенческого возраста до аспирантуры. Каждая из наших игрушек непредсказуема. И потому педагогу или родителю, который не знает, как поведет себя тот или иной объект, тоже приходится строить свои гипотезы; это создает некое равноправие и атмосферу демократичности. Поэтому ребенок спокойно выстраивает любые теории, даже ошибочные, будучи уверенным, что его не станут ругать, а наоборот, поощрят. Это опять же принцип Пиаже, который говорил, что ключевой силой развития является возможность ребенка строить ошибочные теории, чтобы наращивать когнитивные мускулы.

В этом чудо-сосуде вода закипает прямо в руках, без газа и электричества. А вот как остановить процесс кипения — проверка на логику.

Н. Федотова: — Кто же придумывает и производит эти необычные игрушки?

Э. Финкельштейн: — Таких готовых игрушек у нас в стране нет. Иногда мы придумываем их сами. Случается, используем классические, насчитывающие, подобно ньютоновской, уже сотни лет. Бывает, что игрушка придумана в России, а произведена за рубежом. Мы много ездим по научным центрам, собираем образцы заинтересовавших нас объектов и разрабатываем к ним методики. А ведь нам нужны игрушки и логикоманипулятивные, и естественнонаучные, и музыкальные, и имитационные… И кто-то должен производить их в массовом количестве. Нужна педагогическая индустрия. Во всем мире это одна из самых мощных областей бизнеса, она стоит в одном ряду с аэрокосмической техникой или добычей нефти, ведь дети и подростки — колоссальный и очень активный слой потребителей, особенно когда речь идет об их образовании, обучении… Но, увы, у нас сегодня такой индустрии практически нет.

Что еще входит в наш «Понарошкин мир»? Развивающие книги, тетради, сценарии, учебники, карточки, схемы, графические языки, материалы для изучения и конструирования, компьютерные обучающие программы, аудио- и видеоматериалы… Ну и, конечно, люди…

Н. Федотова: — Наверное, вы подбираете каких-то особых прелодавателей, или они у вас проходят специальное обучение?

Э. Финкельштейн: — Конечно, это должны быть люди с творческим потенциалом и демократичные по отношению к детям. Мы проводим для них семинары, консультации, практикумы, а потом сотрудничаем с ними, вместе разрабатываем новые программы.

У нас много отдельных программ — по развитию внимания, логики, моторики или по математике, по яэыку, по естествознанию. Каждая рассчитана на определенный возраст. Но, на самом деле, их должно быть гораздо больше: ведь у каждого ребенка и каждого педагога свои особенности. Поэтому мы не ждем неукоснительного следования нашим инструкциям. Мы говорим: есть вариант, сделай свой с какими-то отклонениями, находками, учитывая индивидуальность. Скажем, дроби и пропорции можно изложить на материале кулинарии, смешивая салат, а можно на материале кройки и шитья. Чем больше таких вариаций, тем гуще становится сетка программ. И тогда это действительно получается настоящая среда. Причем процесс этот двойной — развития самой среды и обучения педагогов, повышения их квалификации. Кстати, пользы от этого гораздо больше, чем от лекций.