— Ого!
Все в точности так и было. Я не дала маме приколоть яблоки себе на футболку, но пожалела о своем решении, как только мы приехали на фестиваль: все дети щеголяли в таких же нелепых нарядах.
В лесу раздается хруст ветки.
Мы с Рози мимолетно переглядываемся, а потом хохочем — громко, заливисто, заразительно, смехом глупых наивных девчонок. Смех Рози, который она использует, чтобы приманивать волков, не очень отличается от ее обычного смеха. Я же смеюсь тоном выше и вместо обычного ироничного «ха-ха» принимаюсь глупо хихикать.
«Да, волчок, мы такие дурочки! Съешь нас!»
Трещат ветки под чьими-то шагами. Заслоняю лицо волосами и сквозь пряди гляжу на Сайласа, который слоняется на парковке.
Все спокойно.
Рози откидывается назад и задирает ноги, как модель с календаря. Из леса слышатся уверенные шаги, шелестят листья и хрустят ветки. Мы притворяемся, будто и не слышим, и не видим приближающуюся фигуру. Я встаю, и налетевший порыв ветра развевает мне полы плаща и уносит приторный запах к лесу.
— Наконец-то! Цивилизация! — восторгается мужской голос.
Мы с Рози исподтишка обмениваемся улыбками.
Парень, который выходит из чащи, больше всего напоминает студента колледжа, члена престижного братства. Песочные волосы, широко посаженные глаза, крепкое телосложение, широкие плечи. Он с улыбкой к нам приближается. Я поглядываю на него из-под скрывающих лицо волос, стараясь не показать шрамы или повязку на глазу. С незнакомцем что-то неладно: он пахнет как фенрис, к тому же я чую присутствие волков, однако глаза у него красные, будто он плакал. Волки не плачут — бездушным тварям не о чем скорбеть.
— Откуда ты взялся? — спрашиваю я со смехом.
В подобные минуты я часто представляю себя на месте Рози, хотя сестре я об этом никогда не говорила. Может, охотник из меня и лучше, зато приманка из нее хоть куда. Ногти нашего собеседника на когти не похожи, но к штанине прилипли клочки грязной фенрисовой шерсти.
— Я заблудился… — Парень весь светится мальчишеским очарованием. — Думал, так и останусь в чаще на всю жизнь.
— Тогда ты пропустил бы яблочный праздник, — весело отзываюсь я.
Он поспешно кивает, в голубых глазах вспыхивает знакомый волчий голод. Наверное, следы слез мне почудились.
— Ага. Я сошел с тропинки, потому что увидел олененка. Кажется, он маму потерял.
Парень кивает в направлении леса.
Подумать только, фенрис решил завлечь нас милыми зверятами! Я с трудом сдерживаю разочарованный вздох.
