Небольшая картина, вернее, даже икона, сильно потемнела от времени, он с трудом разглядел образ женщины с младенцем, вольготно раскинувшимся у нее на руках. Тяжелый золотой оклад шел по контуру изображения, от головы к плечам и ниже. Как ни странно, перед иконой не было ни одной зажженной свечи. Аргайл не переносил, когда кто-нибудь страдал в одиночестве, всеми заброшенный и забытый. Бросив в ящик для пожертвований монетку, он зажег и поставил перед «Мадонной» свечу. «Вот так, любовь моя», – подумал он.
– Спасибо, синьор, – произнес тихий женский голос – такой нежный и мелодичный, что подверженный суевериям Аргайл аж подпрыгнул.
– Простите, я испугала вас.
Аргайл обернулся и увидел перед собой женщину средних лет. В руках у нее были щетка и пластиковое ведро.
– Нет-нет, ничего, – быстро сказал он. – Я не слышал, как вы подошли. Кто вы?
– Я убираюсь в церкви, – сказала она. – Мы всегда следили здесь за порядком.
– «Мы»?
– Моя семья.
– О-о…
Повисла непродолжительная пауза, в течение которой они с любопытством разглядывали друг друга. Женщина была плотная, приземистая, с чем-то неуловимым в осанке, что выдавало в ней истинную римлянку – всех жительниц Вечного города отличают гордая посадка головы и уверенная поступь. У женщины было доброе лицо и загрубевшие от постоянного контакта с холодной водой руки. Поверх поношенного домашнего платья в цветочек она набросила дешевенькое пальто – должно быть, чтобы уберечь платье от грязи. На ногах у нее красовались чудные розовые шлепанцы с помпонами – вероятно, благодаря этим шлепанцам она и сумела подкрасться так неслышно.
– Моя госпожа, – сказала она, указывая на икону и приседая в легком поклоне.
Странно, подумал Аргайл. Обычно говорят «Наша госпожа». Или у римлян так принято? Раньше он не обращал на это внимания.
– Она обладает огромной силой.
– Что вы говорите? – с вежливой отстраненностью откликнулся Аргайл.
– Она охраняет тех, кто к ней добр, и наказывает плохих людей. Во время войны войска оккупантов подошли совсем близко к нашему кварталу, и тогда народ собрался в церкви и стал просить у нее помощи. В этой части города не упало ни одной бомбы.
– Вам повезло.
– Везение здесь ни при чем.
– Конечно, – быстро поправился Аргайл. – Только мне кажется, икона висит здесь какая-то… заброшенная.
Женщина прищелкнула языком, выказывая свое огорчение и осуждение в связи с этим фактом.
– Мы живем в проклятое время. Что уж говорить про других, когда даже священники от нее отвернулись?
