Закончив говорить, маркиз, как и ожидал, увидел изумленные лица своих друзей.
Двое пододвинули поближе свои стулья, а один, набравшись храбрости, спросил:
— Что вы хотите этим сказать: неизвестное сокровище?
Маркиз понял, говоривший имел в виду, что даже если «несравненную» леди Сару и можно было назвать сокровищем, то эпитет «неизвестное» к ней вряд ли применим.
И правда, вот уже полгода, как о ней говорят во всех клубах на Сент-Джеймс-стрит!
— Сокровище, неизвестное вам, впрочем, как и мне до тех пор, пока я не открыл его. Хотя, полагаю, все мы так или иначе ищем его, — загадочно произнес маркиз. — Именно оно во все времена вдохновляло поэтов сочинять стихи, художников — писать картины, композиторов — творить музыку.
— Черт возьми, что вы имеете в виду, Равенторп? — наперебой заговорили его друзья.
— Красоту, — ответил маркиз. — Красоту нетронутую, неиспорченную и, самое главное, одухотворенную.
Наступило молчание.
Наконец один из приятелей маркиза, бывший проницательнее остальных, спросил:
— Вы хотите сказать, что нашли новую «несравненную», которую никто из нас прежде не видел?
— Ни за что бы не подумал, что вы не способны понимать обыкновенные английские слова, — ответил маркиз. — Но раз вы не верите мне, предлагаю принять приглашения, которые вы получите завтра от моей бабушки, герцогини Рэксхем, на бал, назначенный на вечер в пятницу.
— Бал, посвященный неизвестной красавице? — воскликнул кто-то. — Равенторп, вы не прекращаете поражать меня!
Маркиз встал.
— Рад слышать это, — сказал он, — ибо на меня навевает прямо-таки невыносимую скуку бесконечное повторение очевидного. Новый человек даст вам новую тему для разговоров!
Сделав этот прощальный выстрел, он покинул салон, оставив за собой все нарастающий гул голосов.
Маркиз знал, что его слова к вечеру будут разнесены по всем знатным домам Лондона. Удар будет усилен рассказами тех, кто удостоился чести быть приглашенным на прием к герцогине.
Задолго до пятницы высший свет будет бурлить от любопытства.
Лишь человек, обладающий организаторскими способностями маркиза, мог устроить все с такой скоростью.
Используя кое-какие свои связи, маркиз сумел быстро отпечатать приглашения, и уже к обеду на следующий день его слуги разнесли их по всему Лондону.
К счастью, на вечер в пятницу не было назначено никаких других значительных балов и приемов. Впрочем, сомнительно, чтобы и в этом случае кто-либо отказался от приглашения маркиза, так как любопытство лондонской аристократии росло с каждым часом.
