И, не дожидаясь ответа, громко возвестил в сторону толпы любопытствующих:
– Мадам Гортензия Манчини согласилась стать моей супругой, чему я очень рад. Кардинал Мазарини одобрил наш брак, господа.
Последовали новые аплодисменты и восхищенные возгласы. Я невольно гадала, сколько из них фальшивых. Наверняка больше половины.
Герцог предложил мне руку:
– Вы позволите проводить вас домой на правах жениха?
В карете он продолжил разговор, словно тот и не прерывался:
– Так вы считаете брак по любви невозможным?
Я невольно напряглась, что за вопросы?
– О чьей любви вы говорите, герцог?
– Например, о моей к вам. Или вашей ко мне. – Глаза не отрываясь смотрели в мои, и я чувствовала себя в плену, но в центре вулкана. Щеки уже начали полыхать.
Понадобилось усилие, чтобы взять себя в руки.
– Зачем вам моя любовь, Арман?
– Странный вопрос. Зачем любовь юной красивой женщины с характером мужчине, который на ней женится?
Меня поразило это «с характером», ну и «красивой», конечно.
– Согласно нынешним правилам приличия для брака вовсе необязательно любить супруга, необязательно даже дружить, достаточно не наставлять рогов.
В следующее мгновение Арман пересел ко мне (и зачем я позволила сопровождавшей меня Люсинде ехать в карете герцога вместе с Рене?) и приблизил губы к моему уху, его взгляд совершенно недвусмысленно нырнул в мое декольте. О, эти декольте XVII века! Они и на расстоянии позволяют видеть слишком много, а уж если вблизи и чуть сверху… Конечно, я могла гордиться грудью и плечами, но все же с трудом сдержалась, чтобы не сгрести платье на груди.
– Я старомоден, предпочитаю, чтобы вы сгорали от страсти в моих объятьях по ночам, а не холодно кланялись за завтраком после бурной ночи с другим. Вам говорили, что у вас восхитительная грудь?
– Арман!
– Да, дорогая? – он уже успел вернуться на свое место и насмешливо разглядывал мое полыхающее лицо. – Думаю, в моем нынешнем статусе наедине с вами мне позволительно делать вам комплименты, даже очень нескромные. То ли еще будет после венчания…
– Арман!
– Если пожелаете, я научу вас искусству любви и тайнам, о которых вы и не подозревали даже в своем ХХ веке. Столь красивая женщина просто создана для любви…
Ответить не успела, карета уже подъехала к нашему дворцу, слуги открывали дверцу и опускали подножку. И все же, опираясь на предложенную руку Армана при выходе из кареты, я прошипела:
– Вот еще!
– Не желаете? Зря, – улыбнулся он, глядя в глаза.
Такая словесная перепалка с многообещающими взглядами иногда действенней самых горячих объятий. От взгляда Армана (боже, никогда у него такого не замечала!) у меня попросту перехватывало дыхание и сводило желудок. А что будет, когда он перейдет к делу? Я чувствовала, что если Арман вдруг решит заняться со мной сексом немедленно, я против не буду.
