Я что тебе сказал?! Я щас тебе спущу напряжение!
А по мне… так она тощая… как кошка дворовая, - запинаясь заметил Пуля, встревая в разговор. – Мне другие нравятся… Чтоб и спереди было за что подержаться и сзади за что ухватиться.
Пьяный бандит совсем не отдавал отчета своим действиям, решив ущипнуть старшую дочку хозяина дома чуть пониже спины. Дальнейшее происходило одновременно - Светлана взвизгнула, глаза Николая от такой наглости налились кровью, а Иван схватил ближайшую вилку и всадил ее по самое основание в лежащую на столе левую руку лысого, на которую тот опирался, развернувшись к девчонкам.
А-а-а-а! Сука! Ты че совсем уже?! Да ты у меня сейчас кровью харкать будешь! – вскочил со своего места Пуля, переворачивая на сидящих на диване Ивана и Степу стол.
Николай подхватился со стула, сильно дернув ближайшего к нему Миху за плечо и разворачивая того вокруг своей оси. Миха, в свою очередь, цепко держа испуганную девчонку, начал заваливаться на пол, увлекая и ту за собой.
Светлана широко распахнула глаза и пронзительно завизжала, увидев, как ущипнувший ее лысый, выдернув из кровоточащей руки вилку, отбросил ее в сторону и поднял откатившуюся к нему пустую бутылку от водки.
Иван, измазанный остатками еды, в это время пытался выбраться из-за наваленного на него стола вместе со Степаном. Сообща стол удалось оттолкнуть. Мужчина попытался вскочить на ноги, но координация движений оставляла желать лучшего, как и физическая форма.
Слыш ты, боров, да я щас эту сучку оттрахаю у тебя на глазах! Или тебя, дятла, отдоблю прямо перед ней! – орал Пуля, схватив бутылку за горлышко и треснув ею о торчащую ножку стола, делая обыкновенную гопническую 'розочку'. – Выбирай, мля!
Брось 'розочку'! – закричал Николай, ногой отталкивая со своего пути упавшего Яковлева, который как раз в это время отпустил руку Лили и из-за пояса доставал ствол, который забрал у убитого в Инкермане мента.
Иван, качающийся от выпитого, шагнул на перевернутую столешницу и попытался перехватить занесенную над ним руку с 'розочкой', но покачнулся, зацепившись за нижнюю перекладину стола, исполняющую роль ребра жесткости. Этого мгновения хватило Пуле, чтобы со всей дури всадить острые края разбитой бутылке мужику в горло и выдернуть обагрившийся осколок. Моментально из порезанного горла брызнула кровь, от ужаса закричала увидевшая это все Светлана.
Иван, схватившись за горло, непонимающе смотрел на края бутылки, мелькавшей неподалеку.
