Мгновеньями текут века.
Мгновеньями утонут в Летею.
И вызвездилась в ночь тоска
Мятущихся тысячелетий
(«Ночь и утро», 1908).
Но иногда, наоборот, поэт – слуга и пленник времени, как у Б. Пастернака:
Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты – вечности заложник
У времени в плену
(«Ночь», 1957).
Данной метафорой поэт выражает свою жизненную и философскую концепцию.
ПРОСТРАНСТВО. Категория пространства характеризует протяженность мира, его связность, непрерывность, структурность, трехмерность (многомерность) и т. д. Как важнейшая форма мира и жизни в нем человека, пространство многообразно представлено в языке, сознании, культуре, мифологии языковой личности.
В математике, например, различают такие свойства пространства, как протяженность, однородность, изотропность, трехмерность. В работе «Пространство и текст» В.Н. Топоров пишет о двух пониманиях пространства – по Ньютону и Лейбницу. В первом случае пространство – «нечто первичное, самодостаточное, независимое от материи и не определяемое материальными объектами, в нем находящимися»; во втором пространство – «нечто относительное, зависящее от находящихся в нем объектов, определяемое порядком сосуществования» [Топоров, 1983: 228].
Искусство, по мнению Е.С. Яковлевой [1993: 49], основывается на лейбницевском представлении пространства (упорядоченного, структурированного). Это пространство «одушевляется» человеком, оно «прочитывается» им, поэтому являет собой область человеческих представлений о мире. Ньютоновское же пространство принадлежит физике и геометрии.
По мнению Г. Гачева, русский образ пространства представляет собой горизонтальное движение, однонаправленную бесконечность (вширь, вдаль, «ровнем-гладнем», по Н. Гоголю), а болгарский образ пространства – это круглый, замкнутый космос.
Есть пространство, которое окружает человека как защитная аура, размеры этого пространства специфичны для каждого народа.
Т.В. Топорова, исследовавшая древнеисландскую модель мира, писала: «Категории пространства и времени благодаря свойственным им универсальности и всеобъемлющему характеру формируют пределы, в которых развертывается человеческая жизнь, тем самым они определяют все остальные категории, связанные с антропоцентрической сферой: судьбу, право, социальное устройство… Эти категории не только образуют пассивную рамку происходящего, но и констатируют природу самих событий, активно воздействуя на них» [Топорова, 1986: 12].
Именно эти категории сплошь мифологизированы. Мифологическое пространство мыслилось многослойным и сакрально неоднородным. В мифологическом мире бытие – концентрические круги, пронизанные мотивом Единого устройства: здесь различались территории наибольшей «мистической энергии», благотворной для человека (тотемные центры), энергетически нейтральные территории и «зловредное», хаотическое пространство, наделенное отрицательными качествами.
