“Н-да, странный сыщик. — Крис задумчиво барабанила по столу кончиками пальцев. — И что это он с Карла не сводит глаз?”
— Понятия не имею, — ответила она. — Но рада, что фильм вам понравился. Пейте-ка лучше. — Она указала на стакан, шипящий прозрачным фейерверком искр. — Выдыхается же.
— Да-да, конечно. Совсем заболтался. А у вас свои дела. Простите вы меня ради Бога. — Киндерман торжественно поднял стакан, будто намереваясь произнести тост, а затем осушил его, игриво оттопырив мизинчик. — Ах, хорошо, как хорошо! — выдохнул он радостно; потом отставил стакан в сторону и тут же заинтересовался ригановской птичкой, которая украшала теперь центр стола, насмешливо свесив клюв над солонкой и перечницей. — Ой, как забавно. Прелестно просто! — заулыбался детектив. — Кто это у вас тут скульптор такой?
— Дочь.
— Ну до чего симпатичная…
— Послушайте. Мне страшно не хочется показаться…
— Все, все, понимаю — надоел. Пара вопросов — и на этом кончаем. Даже всего один вопрос, и я немедленно ухожу. — Он взглянул на часы с таким видом, будто только что вспомнил о каком-то важном деле. — Поскольку несчастный мистер Дэннингс проводил съемки именно в этом районе, у нас возник вот какой вопрос: не заходил ли он к кому-нибудь в тот вечер, когда с ним произошло несчастье? Дружил ли он с кем-нибудь в этих местах — кроме вас, разумеется?
— Ну так, в тот вечер он был здесь, — сказала Крис.
— Вот как? — Киндерман изумленно поднял брови. — Незадолго до своей кончины?
— А когда это случилось?
— В семь ноль пять.
— Да, незадолго до этого.
— Что ж, в таком случае все становится на свои места. — Киндерман кивнул и развернулся на стуле, будто собираясь подняться. — Был пьян, вышел из дома, упал с лестницы. Это проясняет дело. Только вот еще что — так, для протокола: не могли бы вы вспомнить точно, в какое время он от вас ушел?
“Тычется носом в такие очевидные вещи, — усмехнулась про себя Крис, — точно холостяк на рынке. И дослужился же до лейтенанта”.
— Не знаю, — ответила она, — я его не видела.
— Я вас не понял.
— Видите ли, он пришел, и не застав меня дома, тут же ушел. Я же в это время была у своего врача в Росслине.
— Ах, вот в чем дело. — Киндерман кивнул. — Тогда конечно. Но в таком случае, откуда вам известно, что он вообще был здесь?
— Мне Шэрон об этом сказала…
— Шэрон?
— Шэрон Спенсер, моя секретарша. Она одна была дома, когда зашел Бэрк. Она…
— Он приходил к ней?
— Нет, ко мне.
— Да-да, конечно. Простите, что перебил.
