Крис продолжала читать с нарастающим ощущением безотчетной тревоги.
“…а замечательный американский психиатр Уильям Джеймс, внимательно исследовавший так называемое “вацекское чудо”, заявил, что “есть, по-видимому, достаточно веские основания считать одержимость явлением, родственным спиритизму.” Речь идет здесь о происшествии в городе Вацека, штат Иллинойс, когда девочка-подросток стала превращаться в другую девочку, Мэри Рофф, умершую за 12 лет до этого в психиатрической больнице…”
Крис так зачиталась, что не услышала, как прозвенел звонок, как Шэрон, перестав печатать, пошла открывать дверь.
“Принято считать, что первые сообщения о бесовской одержимости относятся к эпохе раннего христианства, но в действительности случаи вселения и изгнания духов были известны задолго до пришествия Христа. В Древнем Египте, а также в Месопотамии считалось, что все человеческие болезни суть проявления бесовской деятельности. Вот, например, как звучало древнеегипетское заклинание против детских болезней: “Уйди прочь, ты, являющийся во тьме, чей нос загнут вверх, а лицо вывернуто назад. Не позволю тебе целовать дитя мое…”
— Крис? — Она продолжала читать, не поднимая головы.
— Шэр, я занята.
— Тут тебя хочет видеть один человек из какого-то совершенно убийственного отдела.
— Боже мой, Шэрон, ну скажи ему… — Она осеклась на полуслове, по-прежнему не в силах оторвать взгляд от страницы. — Впрочем, погоди. Пусть войдет. Пригласи его.
Звук шагов. Секунды томительного ожидания.
“Чего я так жду?” Крис застыла в предчувствии; вот-вот что-то должно было появиться, вспыхнуть — как яркий сон, вечно ускользающий от медлительной мысли…
Киндерман вошел в комнату вместе с Шэрон, комкая свою и без того мятую шляпу, проковылял вразвалочку несколько шагов и остановился на почтительном расстоянии.
— Прошу прощения, — заговорил он со свистящим придыханием. — Вы очень заняты, знаю. И я совсем уже вам надоел.
— Как там наш мир поживает?
— Очень, очень плохо. А ваша дочь?
— Все по-прежнему.
— Ах, какая печаль. — Детектив навис над столом, всем своим бесформенным видом выражая сочувствие. — Видит Бог, ни за что не стал бы вас беспокоить: больная дочь, столько всяких забот… Когда моя Руффи слегла с… Или нет, это была Шейла, моя младшенькая…
— Садитесь, прошу вас, — перебила его Крис.
— О, благодарю вас. — Он шумно выдохнул и с наслаждением опустился на стул рядом с Шэрон; та вновь углубилась в письма и через несколько секунд огласила комнату треском машинки.
