— А ты Финский залив видела?
— Видела, — соврала Юлька и зажмурила на несколько секунд глаза, лихорадочно пытаясь представить в своем воображении не виданный ею никогда Финский залив — вдруг мальчишка начнет расспрашивать о нем подробно. Но представить она ничего не смогла — Финский залив захлестнула Волга, огромная, сияющая, с зелеными островами и голубым далеким горизонтом.
— А Финский лучше, — сказал он.
— Мне пора, — вместо ответа сказала Юлька. — Знаешь, я тебя поближе рассмотрела, и ты мне не понравился…
Такого он не ожидал. Он разозлился и покраснел от злости так, что Юлька даже немного испугалась. Она оставила его одного на берегу, убежав на верхнюю ступеньку набережной. Она больше любила нижнюю ступеньку, у самой воды, но там было многолюдно, и прохожие могли догадаться по Юлькиному лицу, что она идет со свидания. Юлька умела маскировать удивление, злость, досаду, если они появлялись на лице без спросу. Но какое выражение несешь на своей физиономии, когда уходишь со свидания, на котором сказала твердое «нет», она пока не знала…
* * *
— Здесь не занято?
Мальчишке, который обратился к Юльке с этим вопросом, было, наверно, не четырнадцать, как тому северному, а может быть, даже уже и не пятнадцать… У него было длинное красивое лицо, покрытое ровным загаром золотого цвета, и волосы были такого же цвета, словно загар захватил заодно и волосы. Даже глаза не выделялись на этом золотом лице оттого, что были светло-карие и тоже с золотистым оттенком. Он был в белой нейлоновой рубашке, а на шее висела тоненькая и тоже золотая цепочка. «Что это у него там на цепочке?» — с любопытством подумала Юлька. Это было первое, о чем она подумала, когда подняла голову и увидела его. Даже прежде чем покраснела! Она снова почему-то подумала о том, что надо, наверное, натянуть подол платья на свои вызывающе голые коленки, но тогда, пожалуй, могут догадаться, что Юльке — даже до пятнадцати еще далеко.
— Не занято, — ответила Юлька золотому.
— А вы не знаете, который час?
Юлька, торопливо порывшись в памяти, подыскала слова, начинающиеся на безопасное «о».
— Около девяти, очевидно.
Он сел на другой конец скамьи и стал смотреть в другую сторону, повернувшись к Юльке золотым затылком. Тогда Юлька медленно, с достоинством поднялась со скамьи и, изо всех сил стараясь не прихрамывать, пошла к выходу из сквера.
Она попробовала не перейти, а снова переплыть улицу под самым носом у автомашин. Это ей удалось, хотя и пришлось закусить губы от боли в правом мизинце. Лишь на противоположной стороне, закончив плавание возле гастронома, она обернулась.
