— Его положение скоро станет критическим, как, впрочем, и всех остальных.
— Доктор, что нам делать?!
— Позвольте мне задать вам вопрос. Сколько пассажиров на борту?
— Пятьдесят шесть.
— Сколько вы подали порций рыбы?
Джанет попыталась вспомнить.
— Что-то около пятнадцати. Большинство ели мясо, а некоторые вообще ничего, так как было уже слишком поздно.
— Ясно.
Байард посмотрел на нее в упор. Когда он снова заговорил, его голос был резок, почти неприятен.
— Мисс Бенсон, вы когда-нибудь слышали, что такое ставить на темную лошадку?
— Темную лошадку? Да, что-то слышала. Но я не знаю, что это такое.
— Я объясню вам, — сказал Байард. — Это значит, что у нас один шанс спастись, зависящий от того, есть ли на борту самолета среди пятидесяти шести человек один, который не только смог бы посадить самолет, но к тому же еще не ел рыбу на ужин.
Его слова тяжело повисли в тишине, в то время как они молча смотрели друг на друга.
Бесчувственность охватила все существо Джанет, как только слова Байарда дошли до ее сознания, и она спокойно встретила взгляд доктора, уже приняв не произнесенный еще приговор.
До этого момента она как-то не воспринимала до конца весь ужас происходящего. Она занималась пассажирами, ухаживала за больными в какой-то странной уверенности, что все это только кошмарный сон, жутко исказивший привычное состояние вещей. В любой момент, говорил ей внутренний голос, она может проснуться и увидеть себя в доме, на скомканной в ночном бреду постели, а будильник будет все еще звенеть, призывая к раннему подъему перед рейсом.
Теперь ощущение нереальности происходящего больше не защищало Джанет. Теперь она знала, все это на самом деле и происходит не с кем-нибудь другим, а с ней, Джанет Бенсон, прелестной двадцатилетней блондинкой, на которую засматривается весь летный состав аэропорта. Но и страх тоже исчез, по крайней мере в данный момент. Внезапно в голове ее промелькнула мысль о домашних, о том, как же так вдруг, в несколько секунд она исчезнет из жизни среди скрежета и обломков металла, а те, кто ее родил, ничего в тот момент не почувствуют, покоясь в своих постелях за тысячу миль отсюда.
— Я все понимаю, доктор, — бесстрастно произнесла она.
— Вы не знаете, есть ли кто-нибудь на борту, кто хоть немного разбирается в летном деле?
Она мысленно пробежала по списку пассажиров, припоминая их имена.
— Не припоминаю. Думаю, что лучше опросить всех.
— Да, пожалуй, — медленно проговорил Байард. — Но постарайтесь сделать это так, чтобы ничем не возбудить в них тревогу. Иначе может подняться паника. Некоторые уже знают, что второй пилот болен. Просто скажите им, что командир хотел бы знать, есть ли среди пассажиров кто-нибудь знакомый с устройством самолетов, чтобы помочь ему держать радиосвязь.
