Ужинают Иван и Валентина поздно, когда управятся с делами. Набегавшись за день, словно убитые, раскинув тела в самых немыслимых позах, спят дети. Весь домик моих хозяев — кухонька и маленькая комнатка. Купили за двести рублей почти сгнивший и развалившийся, помаленьку обновляя его. Совсем недавно в зале полы заменили, скоро пора за крышу приниматься, но времени нет совсем. А завтра в четыре утра вставать на работу. Иван, правда, останется дома: он взял два дня за свой счет — иначе без кормов останешься. Будет с утра косить. Я отправляюсь на чердак. Иван приносит пару одеял, подушку. Говорит, что комары, конечно, есть, но их не очень много. Спать можно. С удовольствием потягиваюсь на соломе. Но что это? Прямо передо мной раздался писк, ему ответили в другом углу. Мыши! Знаю, что этим признанием не прибавлю себе авторитета, но крысы и мыши… Не то. Чтобы я их панически боялся, но как представишь их бегающими по тебе или даже неподалеку… Брр-р! Что делать? Мои хозяева уже спали, да и куда они положат меня в своей крошечной комнатке? Принимаю решение. Внизу, прямо под фонарным столбом, густая трава. У нас ее зовут гусятником, в здешних местах ее называют свинной травой. Стелю на нее свои одеяла, вползаю в спальник и засыпаю. Сразу, мгновенно. Под ярким светом фонаря, в двух шагах от собачьей конуры, в десяти шагах от дороги, фактически на голой земле. Засыпаю так, как не спал давно, крепко и безмятежно. И только порой, сквозь сон, доносился до меня шум ветра, да глухое ворчание Полкана на цепи, не понимавшего, зачем человеку спать на земле под открытым небом.
24 июня. Тетя Валя, слепой пес и светляк на ладони
Утром мои добрые хозяева проводили своего горемычного гостя в дорогу. Проводили тепло, так же, как вчера встретили. Два моих новых маленьких рыжих друга долго стояли на песчаной дороге. Я еще долго мог различать, как утренний ветерок топорщит их рыжие вихры. Но вот дорога поворачивает вправо, и деревня исчезает навсегда. Кругом лес. Сосны, ели, песок под ногами. Смолистый воздух вдыхается почти с наслаждением. Так и кажется, что стоит взойти на горку, как выйдешь на берег Балтийского моря. Но это средняя полоса России. Более того, сейчас я перехожу своеобразную границу, которая не отмечена ни на одной карте. Покидаю киреевско-жуковские места, попадаю в край., связанный с жизнью Ивана Тургенева. Пожалуй, в Чернском районе, в который привела меня дорога, вряд ли найдется населенный пункт, где бы не бывал автор «Охотничьих рассказов», героями которых стали предки здешних крестьян.
