— Например?
— В пятницу вечером, между девятью и десятью часами, тебе, Козак, пришло сообщение о банковской проводке. Ты его сразу удалил. Так?
— Хм…
— Однако в силу того, что оно прошло через местного оператора, текст удалось восстановить. Подтверждаешь факт получения такого сообщения?
— Да, припоминаю, — после паузы сказал Козак. — Мне перевели на счет командировочные.
— Сколько? Назови сумму!
Козак вновь ощутил себя боксером, только что пропустившим на ринге крайне болезненный удар.
— Сто тысяч.
— Чего? В какой валюте?
— Сто тысяч евро.
Человек в маске засунул мобильник в пакет, положил его на стол и уточнил:
— Ты сказал, что эти вот сто тысяч евро — командировочные?
— Да. Мне сообщили, что компенсируют проживание в Дохе и выплатят некоторую сумму в качестве командировочных.
— Как долго ты собирался задержаться в Дохе?
— Мне сказали, что придется остаться там до понедельника. Максимум до вторника.
— То есть на три или четыре дня?
— Выходит, что так.
— Сто тысяч евро на три или четыре дня? Кто ты такой, чтобы тебе платили бешеные деньги в виде командировочных?
— Вот и я так подумал, — угрюмо сказал Козак. — Здесь какая-то ошибка.
— Ошибка?
— Бухгалтер, оформлявший проводку, что-то неправильно посчитал, пририсовал, вероятно, лишний нолик.
— А вот я думаю иначе. — Американец уставился на него через прорези маски. — Я полагаю, что эти деньги — аванс за некую работу, которую ты должен был сделать здесь, в Дохе. А жену ты вызвал для прикрытия. Вот такая складывается картинка, Козак.
— Абсурд!
— Майкл Сэконд… — вкрадчиво произнес американец. — Эти имя и фамилия тебе о чем-то говорят?
Козак чуть подался вперед, словно собирался встать с табурета. Но охранник натянул поводок, так что арестант вернулся в прежнее положение.
— Свяжитесь с центральным офисом компании «Армгрупп», — устало произнес Иван.
— За преступления такого рода, что инкриминируются тебе и твоей жене, по законам эмирата Катар полагается смертная казнь, — перейдя на свистящий шепот, сказал человек в маске. — Тебя ничего не спасет, можешь мне поверить! Здесь тебе не просвещенная западная демократия! Даже не Россия! Жену твою, может, отдадут русским в обмен на какие-то их секреты. А тебя, парень, коль ты по факту апатрид-наемник, да еще почти уголовник, никто спасать не будет.
— Так зачем вы тогда теряете время, мистер? — спросил Козак. — Оставьте меня наедине с местной катарской Фемидой.
— Ты нам интересен, Козак.
— Чем это я интересен? Кому именно понадобился такой маленький человечек, как я?
