Почти вся мраморная отделка стен внутри растрескалась и обвалилась на пол. Обнажилась кирпичная кладка и скрученные стальные прутья, торчащие во многих местах. Благодаря им спуск был простым и быстрым. Бас последний раз осмотрелся, чтобы убедиться, что все зеленокожие были снаружи и наблюдали за схваткой, затем быстро спрыгнул на пол. Ноги бесшумно понесли его вдоль западной стены к чёрной железной клетке. Ни один из пленных людей не увидел и не услышал Баса, пока тот не встал практически перед пленённым мальчиком. И даже после этого. Похоже, были слишком измождены, чтобы заметить его присутствие. А пленник продолжал напряжённо смотреть прямо вперёд, не мигая, и Бас на мгновение испугался. Может, тот был слабоумным.
Мгновение Бас рассматривал его вблизи. Как и остальные, мальчик был болезненно худым из-за недоедания и покрыт не до конца зажившими порезами и ушибами. На лбу была чёрная татуировка примерно в три сантиметра. Бас обратил на неё внимание, хотя раньше таких и не видел. И понятия не имел, что она означает — стилизованный глаз внутри треугольника. Он посмотрел вниз, на руки пленника, и заметил ещё одну татуировку на внутренней стороне правого предплечья — штрих-код, а под ним цифры. Это сделали не орки — слишком чётко для них. Бас даже представить не мог, что эти татуировки означают, и, здесь и сейчас, ему было всё равно.
Бас потянулся вперёд и коснулся левой руки мальчика там, где тот вцепился в решётку.
Человеческое прикосновение проникло через пелену, затуманившую чувства пленника, потому что тот вздрогнул и его с Басом взгляды встретились в первый раз.
Сердце Баса взорвалось от радости. Встреча с человеком! Родственной душой! Даже робкой надежды испытать это вновь не было — и вот! Будь прокляты прутья, разделявшие их. Иначе он бы обнял мальчика от радости, которую чувствовал в этот миг.
Открыл рот и попробовал поздороваться, но всё, что получилось, было иссохшим карканьем. Неужели Бас уже забыл, как разговаривать? Он сосредоточился и попробовал снова выговорить слово, такое простое и всё же настолько сложное после долгих одиноких месяцев.
И прохрипел: «Привет». Потом сказал это вновь, но на сей раз гораздо лучше.
Пленник удивлённо мигнул и отдёрнул руки от прутьев. На шаг отступил вглубь клетки.
Бас не мог понять, почему. Он сделал что-то не так?
В голове зазвучали слова, и Бас знал, что не его. В них было что-то странное, какой-то неуловимый акцент.
Кто ты?
