Но нет же. Он негромко вздыхает и отходит. Он проводит руками по своим коротким темным волосам, отворачиваясь.
— Та ночь была ошибкой, — бормочет он.
Аррр!
— Что было ошибкой? Добиваться того, чтобы я практически голой плавала в бассейне, шептать пошлости мне на ухо, а затем обходить меня стороной, как чумную?! — Разъяренно, я пихаю его обеими руками. — Ты не можешь играть со мной в такие игры! Я думала, что… я считала нас друзьями. А теперь… ты даже не можешь находиться в моем обществе! Какая же ты сволочь!
— Я знаю! — кричит Зейн в ответ. — И ты заставляешь меня страдать за это каждый проклятый день.
Я смотрю на него.
— Да ты что? И как же ты страдаешь?!
— Ты знаешь как. — Он мрачно улыбается. — Ты прогуливалась здесь в этих своих маленьких сексуальных нарядах, проносясь мимо меня… дразня меня. Ты думаешь, я не знаю, что ты делаешь?
— Не знаю, о чем ты, — вру я, краснея до корней волос.
— Еще как знаешь, — говорит он, и тянет за край моей юбки. — Как насчет того трюка, который ты проделала в моей комнате, «забыв свою одежду»?
От этого я съеживаюсь от смущения. Я знала, что это было слишком очевидно и развратно.
— Я и правда забыла ее, — говорю я тихо.
— Конечно же. Черт. — Зейн смеется и качает головой. — Кто бы мог подумать, что такая малышка как ты, так, к хренам, заморочит мне мозг, что я не смогу трезво мыслить?
Его комментарий о «малышке» больно жалит меня.
— К твоему замороченному, к хренам, мозгу, я не имею никакого отношения, — говорю я холодно.
Он вдруг улыбается.
— Следите за языком, мисс Марсер.
— Ох, да пошел ты к черту, О`Коннор! — Я показываю ему средний палец.
— Ага, я бы принял твое предложение, если бы не знал, что ты убежишь с криком в противоположном направлении.
Я подбегаю к нему и толкаю его в грудь.
— Ага, ты всегда обвиняешь меня в боязни, но это ты всегда убегаешь.
Зейн смотрит на меня, злость искажает его лицо.
— Я пытаюсь защитить тебя, Виолетт, — рычит он.
Я снова толкаю его.
— А я говорила тебе, что могу позаботиться о себе сама…
Зейн вдруг подходит ближе, берет мое лицо в руки и резко обрывает меня на полуслове.
Его голова наклоняется, а затем его рот накрывает мой.
Все остальное отходит на второй план. Сильный запах фрикаделек и соуса, подгорающих на плите, замещает чисто мужской запах Зейна. Я купаюсь в нем. В этот момент только мы вдвоем существуем на всем белом свете, не завися от времени и причин.
Мы отчаянно целуемся, обезумев от этой необходимости. Он немного отстраняется, изменяя давление своих губ на мои. Наши языки соприкасаются. Я беспомощно стону, обвивая руками его шею, пытаясь взобраться на него, как на дерево. Зейн помогает мне, подняв меня за заднюю часть моих бедер. Мы ударяемся о столешницу, он сажает меня сверху на нее, и отдаленно я слышу, как что-то ломается.
