Увы, как мы уже знаем, именно доминиканцы — «нищенствующие непротивленцы» — вершили мрачные дела инквизиции, посылали людей на казни, осуществляли террор, богатели сверх всякой меры.
Дела не соответствовали словам. Мудрые рассуждения теоретиков, прекрасные высказывания, высокий полет мысли не мешали последователям (а то и этим же мудрецам) вершить деяния злобные, страшные, жестокие, низкие. Библейскую заповедь «не судите, да не судимы будете» они нарушали постоянно, устраивая неправедные судилища над людьми и книгами.
В монастырях преобладали лицемеры, хитрецы, бездельники, жулики, а то и бандиты. Вот рисунок того времени, показывающий жизнь в монастыре. На большом дворе возле часовенки собралось несколько человек, что называется, в расцвете лет. Двое борются, двое прыгают с места, соревнуясь. Еще двое бросают — кто дальше — большой камень. Сзади стоит степенный монах в позе спортивного судьи. А вот двое движутся вприпляску и песни поют: эти явно навеселе. Наконец, еще двое прогуливаются с женщиной под руку.
Художник рисовал не с натуры, обобщал. Он мог бы еще изобразить монаха с кинжалом, готового на опасное дельце. Мог бы изобразить монаха-разбойника или убийцу. Не случайно же римская инквизиция выпустила декрет о запрещении принимать в монахи разбойников, воров, мошенников, наемных убийц. Запрещалось ставить в монастырях комедии.
Правда, в монастыре св. Доминика, где находился Джордано Бруно, подготавливали главным образом ученых богословов.
«В монастыре было около 200 монахов, — писал историк В. С. Рожицын, — включая послушников (новициев), учеников школы, студентов, преподавателей и богословов-профессоров, а также правящую верхушку и инквизиторов. Тюрьма инквизиции находилась в подвальном помещении. Значительная часть монахов состояла из людей, укрывающихся здесь, чтобы избежать судебных преследований.
За 1557–1579 годы только против монахов-доминиканцев было возбуждено не менее 150 уголовных дел по жалобам горожан и дворян. В это число не входят судебные процессы по обвинению в ереси и нарушении монастырской дисциплины».
Но ведь это было не просто скопище здоровяков-бездельников, отчасти уголовников. Это были служители церкви, читающие проповеди о добродетельной жизни, призывающие людей к богу и труду, повторяющие постоянно прекрасные слова и мысли. Это были люди, знакомые не только с библейскими текстами, но и со многими философскими сочинениями античных авторов и средневековых схоластиков, обученные логике и риторике, искусству говорить убедительно, красноречиво…
