- Как откликаешься?
Воровского имени у меня не было, поэтому я предпочел назвать свое имя не задираясь:
- Михаилом назвали.
- Понятненько, - процедил сквозь зубы зэка с нашитым на бушлат крохотным номерком и придирчиво осмотрел меня: - Статья пять-восемь?
- Она самая.
- Значит, контрик. А дальше? Литерок какой?
- Болтушка.
- О, как! - восхитился блатной. - И чего ты наболтать успел?
- Мусора белогвардейцем назвал, - хмуро отозвался я, - белоказаком. Он и взбесился!
- Серьезное дело! - ухмыльнулся мой собеседник. - Ты, парень, на мусоров, значит, кидаешься! Уважаю!
И он довольный своей шуткой заржал. Он выглядел совсем ухоженным и даже форсисто. В новенькой телогрейке, без жирных пятен и грязи. Лицо гладко выбрито. Со свежим благоуханием одеколона. И откуда он его в лагере берет?
- Откуда ты? - продолжал он расспрашивать меня.
- Из Бобруйска, - ответил я, надеясь, что тут нет моих "земляков".
- Значит, под немцами был, - сделал вывод зэка. - А Фрицев как называл?
- А никак! - врал я. - В подполе у одной старухи всю оккупацию просидел.
- Молодец, - похвалил блатной. - Заранее к кондею[9] готовился?
- Так получилось.
- Ну а взяли тебя где?
- В Чите.
- А там что делал?
- Ехал к родственникам, а тут меня в дороге повязали.
Не рассказывать же мне свои настоящие приключения. Эту версию я придумал заранее. Не каждого человека можно проверить на оккупированной немцами территории. Многие паспортные архивы вывезены немцами, другие сгорели, население некоторых сел полностью истреблено. Попробуй теперь докажи, что я там не жил до войны.
- Ты где-то засыпался, контрик, если мусора тебя просекли, - выдал блатной. - Надо было раньше когти рвать[10], а не варежкой щелкать!
Я только пожал плечами, словно говоря: "Что было, то прошло. Назад уже не вернуть". Блатной потеряв ко мне всякий интерес, вернулся в свое крыло палатки.
Как-то получилось, что в этом специальном лагере было очень мало блатных. Не более тридцати человек. И вели они себя тихо. Наверное, это произошло вследствие того, что контингент сюда прибывал после определенного отбора. Основная масса зэка были политические, как и я. В числе обычных политиков было несколько пленных немцев. Несколько японских солдат, попавших в плен после разгрома Квантунской армии. Два десятка прибалтов, которые всегда молчали, потому, что почти не понимали по-русски. Два ингуша, которые были сосланы в Сибирь на поселение, но осмелились нарушить постановление Верховного Совета СССР. Оба получили по двадцать лет за побег, но не верили в то, что им придется сидеть такой срок, наивно считая, что их обманывают. И еще было много солдат РОА, власовцев, которые попали сюда, по-моему, вполне заслужено. Встречались и бендеровцы, или как они себя называли сами "лесные братья". Эти старались поначалу держаться отдельно, но лагерь смешал всех заключенных в единую безликую массу.
