[10] Пионер-барабанщик (жаргон) - стукач.
ГЛАВА 19. СУЧЬЯ ВОЙНА В ВАНИНО.(продолжение)
Сашок Олейник правил в Ванино недолго. Около двух месяцев.
Пришел эшелон из Воркуты, битком набитый урками разных мастей. Воров в законе направили в "БУР", а остальные, преимущественно трюмленые суки, расположились в третьей зоне, как более отдаленной и свободной из всех других. Вот им-то и не понравились порядки, установленные здесь Олейником, который не позволял грабить мужика и даже играть в карты. Они стали роптать, объединяться в небольшие кучки, которые быстро расходились при появлении кого-то из комендатуры. Во главе недовольных встал Иван Упора, известный в лагерях Воркуты трюмленый вор с низким интеллектом, дегенеративным лицом и душой убийцы. Ходил он, окруженный своими приверженцами, в расстегнутом полушубке и зимней кожаной шапке с не завязанными ушами, клапаны которой располагались не поперек лица, а вдоль, и поэтому не завязанный шнурок клапана все время болтался перед его носом. По-другому свою шапку он никогда не носил, и, по-видимому, считал это верхом блатной моды.
А все было просто. Иван Упора рассудил так: "Почему воры в законе под фраером ходить должны?" И это были правильные слова. Поэтому воры всех мастей и течений, Упорова дружно поддержали.
С появлением упоровцев как будто уже налаженный порядок в зоне нарушился. Участились грабежи и убийства, и кормить стали также значительно хуже. Правда это все было относительно, так как наша еда состояла из 400 грамм мокрого черного хлеба и баланды из молодых акулят. Где их брали, мне было не понятно. Хлеб съедали мы мгновенно, и понятно - оставить его до обеда редко кому удавалось. Шкуры акул можно было жевать часами, и все равно они были несъедобными.
Чувствовалось, что Олейник постепенно терял власть, и что-то должно было произойти. Следует сказать, что ни одному блатному, к какой бы он масти ни принадлежал, ехать на Колыму не хотелось. Там необходимо было работать, и кто ты есть: мужик, блатной или "сука" - неважно, на Колыме все должны вкалывать - иначе смерть. И порядки там были по рассказам не те, что на материке, долго не церемонились, не можешь работать или не хочешь, быстро отправляли на тот свет, чтоб не ел чужой хлеб, который нужен другим. Поэтому на тайной сходке урок всех мастей было решено поднять многотысячный лагерь на борьбу за отправку всех блатных назад на материк. Для этой цели захватить власть внутри лагеря и убить Олейника, а на его место поставить Ивана Упору и его людей. Кроме того, должны быть сразу же уничтожены все люди Сашки Олейника и его поддерживающие "суки" в лагере, потом захват санчасти и нескольких надзирателей в заложники, дальнейшие действия по обстановке. В темную ноябрьскую ночь перед октябрьскими праздниками я видел, что мелкие урки, возбужденно разговаривая, подходили к угловым стенкам бараков и вынимали из стены, вставленные между бревен металлические заточки, самодельные ножи и кинжалы. Один из молодых воров, подмигнув мне, сказал: "Сегодня ночью будет большая война". Я это понял, когда старый и больной вор дядя Костя еле спустился с нар, и, взяв в руки нож, нетвердо стоя на ногах, сказал, что он сегодня обязательно кого-нибудь "пришьет".
