Добравшись до указанной двери, стучу один раз, второй. Дверь резко распахивается. Стоящий в проеме мужчина спрашивает, в чем дело, и ловит меня за запястье. У него веселые глаза и широкая белозубая улыбка, внешне он кажется самым дружелюбным из местных. Но что-то в нем пугает, и я вырываюсь. Он молча смотрит на меня, а я выдавливаю:
— Я пришла за своим мобильником.
Он окидывает меня пронизывающим взглядом с ног до головы. Я чувствую беспокойство, и моя кожа покрывается мурашками. А тип манит меня внутрь и обращается к юноше, который сидит перед сплошной стеной мониторов, связанных с камерами слежения.
— Сын, девочке нужен ее телефон.
В комнате обычная офисная обстановка: рабочие столы, принтеры, компьютеры, все абсолютно заурядное и не страшное, но что-то заставляет меня нервничать.
Парень выдергивает зарядку из розетки. Внезапно я узнаю его густые черные волосы и то, как они поблескивают под светом флуоресцентных ламп. Когда он протягивает мне мобильник, я лишаюсь дара речи. Его жесткие, льдистые глаза не мигая смотрят на меня.
— Это твой?
Голос у него небрежный, уверенный, слегка заигрывающий. Наверное, он привык очаровывать девчонок до потери пульса. И именно он попросил у меня прикурить на углу перед винным магазином. Когда я беру телефон, мое сердце начинает колотиться.
Внезапно выясняется, что у юноши совсем другие планы. Он удерживает мою ладонь, а взгляд его синих глаз становится вызывающим. Прикосновение холодных гладких пальцев — явное приглашение, но какое-то странное ощущение заставляет меня отпрянуть назад. Мобильник выскальзывает и падает на пол. Я нагибаюсь, чтобы поднять его. Над головой раздается голос:
— Надеюсь, ты останешься послушать нашу группу? Они приехали из Альбукерке только на один вечер, жаль будет, если пропустишь.
Нервно сглатываю, поправляю сумку и пытаюсь успокоиться, быть невозмутимой, а потом побыстрее удрать.
— Мне надо успеть на автобус, — лепечу я. — Так что, если позволишь…
Однако парень продолжает стоять, улыбаясь и перекрывая мне путь к двери. Он склоняет голову, чуть приоткрыв рот и прикусив самый кончик языка.
— Ты вредничаешь, — ухмыляется он и отбрасывает волосы со лба. — Почему бы тебе не задержаться ненадолго? Заодно мы узнали бы друг друга получше. Даже не подозревал, что внучка, которую Палома прячет, такая красотка. А ты, папа?
И оба обмениваются шутливым понимающим взглядом, смысл которого ускользает от меня. Хочу спросить, откуда им известно о Паломе и обо мне, но юноша меня опережает:
