— Зачем ты посвящаешь людей в свои проблемы? Я не понимаю!
— И не поймешь. Вот влюбишься…
— И ты туда же! — Я скинула волосы с лица. Мне проблемы в виде парня не хватало!
Мы подошли к мальчишкам.
— Как лекция? — Кое-как сдерживая смех, спросил темноволосый.
— Мне понравилось. — Улыбнулась я.
— Еще бы! Ты так улыбалась! — Он засмеялся. — Понравился дедок?
— Совсем что ли? — Я сложила руки на груди и одарила парочку ядовитым взглядом.
— А он женат. — Продолжал темноволосый. — На третьем курсе жена учится.
— Шутишь! — Полинка уже успела где-то достать «Сникерс» и теперь с удовольствием его поглощала. — Сколько у них разница?
— Полвека где-то… говорят, он не особо счастлив…
— Кто кого не устраивает?
— Она его, — неожиданно для себя вмешалась я, все взгляды мгновенно приковало ко мне. Я что магнит? — Она учится, устает, сил не остается на личную жизнь.
Темноволосый захохотал и подставил кулак, чтобы я отбила. Куда-то полетело мое воображение. Наверное, организму не хватает эндорфинов. Может, ребята правы, и мне надо влюбиться? Организм получит недостающие гормоны, а я спокойствие и умиротворенность. Легко сказать «влюбиться»! Я ведь не могу ходить по академии, потом взглянуть на человека и решить: «Ага, вот в этого влюблюсь!». И все, я уже жить не могу без него, а он мгновенно поворачивается, встречается глазами с моими и чувствует ответную реакцию. Протон сталкивается с электроном, большой взрыв — родилась наша любовь. Мне захотелось зевнуть от этой мысли.
Еще староста удивил! Подошел ко мне и хитрым шепотом возвестил, что тоже хочет быть неврологом. Мол, вместе работать будем. Конкуренцию только создает. Мальчишка, шел бы на хирурга!
Аната (ударение на вторую а) вызывала у меня улыбку. Хотя бы потому, что материал опять будет объяснять Золотухин. Мировой мужик! Золотой! Он, правда, пришел недовольный — прознал, что нам дважды объясняли ротовую полость. Обещал устроить опрос в следующий раз.
— Будет вам тройная доза. — Чуть гнусавым голосом проговорил он, закрепляя зонд в препарате. Мы хихикнули. — А что смешного? Или вы не кайфуете, когда анатомию учите?
Тут уж группа не удержалась и повалилась. Я услышала над ухом понизившийся шепот Беллки:
— Только представь себе: нитевидные сосочки языка! — Каждое последующее слово она произносила чувственнее предыдущего, а в конце позволила себе отпустить потрясающе красочный стон.
Я улыбнулась и облизнула губу, сдерживая смех.
— Пожалуйста, не здесь, — Золотухин увидел гиперболическую интерпретацию своих слов. — Дома этим займетесь. А сейчас — глотка.
