– Странный ты какой-то, – она ничуть не испугалась. – Я же кричать буду. Тогда тебя сразу схватят и убьют.
Сказано это было так обыденно и просто, словно ребенок говорил не о смерти, а о чем-то совершенно постороннем. Седой растерялся.
– Тебе сколько лет?
– Мне? Двенадцать. Мало, правда? Многие папины знакомые дают намного больше.
Эта ее манера на всякий вопрос отвечать своим вопросом раздражала. Но тут ничего не поделаешь. Ребенок – он ребенок и есть, хотя она и развита не по годам.
– А у тебя дети есть?
– Нет, – Седой отвернул голову. – Да и не было никогда.
Аврора, видимо исчерпав весь свой словарный запас, замолчала.
– А это что за дядька с тобой был? Который тебя до дома провожал?
– Это дядя Сережа. Он с папой вместе работает… Я же тебе говорила – они всегда со мной.
– А сейчас он что же тебя покинул?
– Дела у него какие-то. – Она опять шмыгнула носом, поправила прядь рыжих волос, выбившихся из-под красной шапочки. – По большому секрету он просил меня никому не говорить, что оставил меня одну.
– А что отец? Ругаться не будет?
– Конечно, будет. Если я ему расскажу. А я не расскажу. Пусть это будет моя месть ему. Будет знать, как не брать меня с собой.
– Куда?
– Они с тетей Светой куда-то поехали вдвоем, а меня не взяли с собой. Оставили на попечение дяди Сережи.
– А мать?
– Нет у меня мамы, – Аврора посерьезнела лицом и стала как будто даже старше. Глаза вмиг повлажнели, но она сдержала себя, только отвернулась от Седого. Пробормотала чуть слышно, но Седой услышал: – Умерла она. Когда я еще совсем маленькой была. Я ее и не помню совсем… А тетя Света добрая, только иногда ругается, когда я что-нибудь сделаю не так.
– Тяжело тебе, – сочувственно протянул Седой. – Понимаю.
Он разговаривал с ней, как со взрослой, и Авроре это нравилось.
– А ты где живешь?
– Там, недалеко.
– Врешь ты все. Нет у тебя дома. Ты бомж. Мне дядя Сережа все рассказал, когда в прошлый раз тащил меня домой.
– Ты, оказывается, злая. Хотя и маленькая.
– Не злая я. Просто не люблю, когда меня обманывают. Папа вот тоже меня обманул, и теперь я ему этого долго не прощу.
– А откуда же ты узнала, что они уехали, а тебя не взяли?
– Дядя Сережа сказал. Он тоже добрый, как тетя Света, и все мне рассказывает. И никогда не врет.
«Дурак он, дядя Сережа твой. Имеет пудовые кулаки, а мозгов меньше, чем у курицы. Чего ребенка-то травмировать? Знаешь, так молчи».
Мимо прошла пожилая пара. Они с подозрением посмотрели на опрятно одетую девочку, беседующую с бомжеватого вида седым мужчиной. Женщина поджала губы, но ничего не сказала. Седой почувствовал себя неуютно. От таких пожилых степенных пар иногда и исходила главная опасность. Или милицию вызовут не к месту, или начнут поносить последними словами.
