Кайла шире развела ноги, когда он опустился перед ней на колени, падая прямо между них на мягкий темно-бардовый ковер у самого края кровати. Идеальная позиция для глубокого проникновения, если бы он захотел. Но нет, он хотел попробовать ее на вкус. Везде. Хотел более интимного прикосновения не меньше, чем войти в нее.
Его пылающий взгляд скользнул к ее блестящему от влаги лону, и она раскинула ножки еще шире.
− Знаешь ли ты... - в его голосе было столько жажды, что сейчас он больше походил на рычание, Гейдж не сомневался в этом, − как долго я хотел, чтобы мой рот оказался на твоем теле? Как сильно я хотел узнать, какова ты на вкус?
Ее ресницы затрепетали и она, приподнявшись на локтях, уставилась на него своими сияющими глазами и с залитыми румянцем щеками. Затем Кайла медленно покачала головой, не отрывая от него своего страстного взгляда.
Он увидел недоверие в ее глазах. Эта невинность, которую он видел в ней, могла появляться и исчезать в одно мгновение. Она пыталась казаться жесткой, уверенной в себе, но невинность все же проскальзывала за возведенные ею барьеры.
Обхватив ладонями ее бедра, он подтянул ее к самому краю кровати, расположив так, чтобы она упиралась ножками в его плечи.
− С той самой первой ночи, когда ты вошла в бар, - в его бар, − одетая в ту коротенькую черную юбку. И я задался вопросом, что ты носишь под ней?
Он глянул на ее лоно, блестящее и жаждущее прикосновений, и ему стало трудно дышать. Он хотел, нет — жаждал. Пульсация в его члене была просто бешеной, причиняющей боль.
− Я хотел задрать ее... - его ладони скользнули по внутренней стороне ее бедер, и да, ему понравился ее хриплый выдох, − и узнать.
Она не отрывала от него взгляда. Ее глаза были широко распахнуты, такие прекрасные, такие глубокие, они затягивали его, словно омут.
Черт, он сходил с ума по ней. Дикое желание пульсировало в его теле постоянно, но Кайла не позволила ему взять ее. Не в ту первую ночь, не во все последующие. Они неделями кружили вокруг да около, становясь все ближе и ближе, но кроме глубоких поцелуев и страстных ласк он так ничего и не добился от нее. До сегодняшней ночи. До того момента, пока они не напились в его баре и в час ночи не выскочили на улицу, чтобы отыскать часовню. И вот теперь она принадлежит ему. И ей не сбежать от него. Да и ему от нее тоже. Если вдруг появятся охотники, он не был уверен, что сможет оторваться от своей малышки вовремя.
Гейдж погрузил в нее два пальца и услышал, как она ахнула. Она была влажной и тесной. Идеальной. Но он хотел прикасаться к ней не только пальцами. Облизав губы, он прижался ртом к средоточию ее женственности, на что ее бедра непроизвольно дернулись вверх, и она выдохнула его имя, но Гейдж тут же обвил их левой рукой, слегка надавливая и удерживая на месте.
