— Ты не хочешь одеться, милорд Оскар? — спросила Стар.
— Что? О, разумеется. Я только примерял на себя пояс. Но… разве Руфо захватил сюда мою одежду?
— Ты захватил, Руфо?
— Его одежду? Не хочет же он носить тут то, что надевал в Ницце?
— А что, собственно говоря, плохого в сочетании фирменных джинсов и гавайки? — запротестовал я.
— Как вы изволили сказать? Да, конечно, ничего плохого, милорд Оскар, — поспешно заговорил Руфо. — Живи сам и давай жить другим, как я говорю. Я знал когда-то человека, который носил… впрочем, неважно, что он носил… Разрешите показать, что я для вас приготовил.
Мне предоставлялся огромный выбор — от плаща из болоньи до железных лат. Последние я нашел малопривлекательными, так как само их присутствие говорило о возможности ситуации, когда они могут понадобиться. Кроме солдатской каски никаких доспехов я не носил, не стремился носить и не знал, как их носить — и, честно говоря, не собирался водить компанию с теми грубиянами, которые нуждались в чём-либо подобном.
Кроме того, я не видел нигде поблизости лошадей, скажем, першеронов или клайдсдейлов, а вообразить себя двигающимся пешим порядком в этой железной утвари я вообще не мог. Надо думать, я ходил бы как на костылях, гремел бы как вагон подземки, а чувствовал бы себя точно в душной раскаленной телефонной будке. Поту сходило бы с меня фунтов десять на каждые пять миль пути. Стеганых длинных курток, что полагалось поддевать под все эти железяки, и одних хватило бы за глаза при такой чудной погоде, а уж сталь поверх стеганок превратила бы меня просто в бродячую лечь и сделала бы слабым и неуклюжим, даже для сражения в очереди к билетной кассе.
— Стар, ты сказала, что… — начал я и умолк. Она, оказывается, закончила переодеваться и результат был — что надо! Мягкие кожаные туфли, вернее мокасины, коричневые облегающие брюки, короткая зелёная куртяшка среднее между жакетом и лыжной курточкой… А на голове кокетливая шапочка. Костюм был опереточной версией костюма стюардессы — ловкой, изящной, толковой и сексапильной.
А возможно, и костюмом вольных стрелков, поскольку он дополнялся двоякоизогнутым луком, колчаном и кинжалом.
— Ты выглядишь так, как та штучка, из-за которой начался мятеж.
Стар продемонстрировала свои ямочки и вежливо присела. Стар никогда не «выставляется»: она знает, что женственна, что выглядит чудесно, и не скрывает, что это доставляет ей истинное наслаждение.
— Ты сказала только что, будто в моем оружии в ближайшее время нужды не будет. Так есть ли основания натягивать на себя один из этих скафандров? Мне лично они не кажутся комфортабельными.
