Я вернулся ко второй двери и лег на бок, вытянув ноги. Еще раз полистал тетрадку Травника и снова ничего в ней не понял. Зевнув, подумал о том, что он мог вызвать атаку Леса своими занятиями в лаборатории. Хотя Травник давно химичил, но, возможно, не пересекал некую черту, которую Лес считал запретной. Если же хозяин дворницкой затеял какой-то особо хитрый эксперимент, Лес мог отреагировать… Допустим, вот таким способом – протянув к Мичуринску-2 свое щупальце, уничтожив местных обитателей, превратив их в фантомов. Только вот призрака самого Травника я не видел, что вселяет надежду на то, что он жив.
Это оказалась последняя мысль, которую сумел додумать до конца, – сон окончательно сморил меня.
* * *
Проснулся я в полной темноте и судорожно зашарил вокруг в поисках «махновки». Пальцы наткнулись на незнакомую пластиковую рукоять… «Вал», ну конечно, у меня же теперь «вал»! И я не на стоянке в палатке, вместе с Мишей. Его больше нет. Это земляной лаз под дворницкой – под домом Травника.
Определившись со своим положением в пространстве, сел. У «живокоста» есть интересное свойство: если, использовав его, начинаешь активно двигаться, он тебя дополнительно бодрит, тонизирует, а если, наоборот, ложишься, замираешь – усыпляет. Травник назвал это, кажется, избирательным воздействием на нейромедиаторы или как-то так. Вот меня и вырубило, пролежал пластом без всяких снов, будто в черную бездну провалился.
Жаль, нет часов. То есть они у меня были, да сломались, новые еще не успел достать. А вот фонарик – правильно сделал, что выключил перед сном. Теперь нащупал его, включил. Сколько времени – не ясно, но, по ощущениям, спал долго. Много часов на самом деле, ведь прошлую ночь поспать не удалось, потом весь день в пути, а тут еще «живокост»… В общем, срубило знатно.
Здесь ничего не изменилось. Лаз, круглая железная дверь, разрытый тайник. Вспомнив про найденное в нем, я нащупал висящую на груди цепочку. Теперь там не только кулон, то есть электронный ключ Михаила, но и кожаный мешочек с пузырьком, а в том – маслянистая зеленая жидкость, тоник под названием «Темнозор».
Я сунул дневник за ремень на спине, взял оружие и пополз назад. Выбравшись из лаза, долго прислушивался под второй дверью, но ничего не услышал. Вообще ничего, полная тишина в дворницкой. Погасив фонарик, приоткрыл дверь и выглянул. Тусклый свет пробивался в пролом, выпавшее оттуда одеяло лежало на полу.
Быстро выяснилось: в лаборатории никого, кроме меня, нет, хотя недавно кто-то здесь побывал. На столе, на стене и полу остались небольшие пятна светящейся слизи. Еще я заметил глубокую царапину на краю стола, а ведь тот был металлический.
