Донеслось чириканье, я оглянулся. Из-за акаций выпорхнул дрозд, часто взмахивая темными крыльями, пролетел мимо дворницкой. Я приостановился. Там, в Лесу, даже воздух другой. Темно-бархатистый, кажется густым и терпким. Когда дрозд влетел в него, он и сам немного преобразился. Я даже моргнул. Нет, конечно, это та же самая птица, но отсюда мне почудилось, что окрас ее стал темнее, а еще дрозд… увеличился в размерах, что ли?
Птица летела дальше, а потом Лес будто вздохнул, и она пропала.
За миг до этого сбоку, от искривленного ствола, к ней метнулось нечто. Очень быстрое, смазанное. Не знаю, может, и померещилось, но дрозд исчез, не издав из звука, будто мгновенно выхваченный из этой реальности.
Глубоко вздохнув, я отвернулся и пошел к двери. Остается только надеяться, что за то время, пока буду находиться в здании, Лес не сделает рывок и не накроет его целиком.
Велосипед у двери был старый, но вроде на ходу, шины подкачены. Толкнув дверь, я заглянул и позвал еще раз:
– Травник! Эй! Важный разговор есть!
Тишина. А ведь у него тут артефакты хранятся, да и многое другое, и этим всем можно поживиться. Я по натуре не мародер, но будем мыслить практично: если Травник погиб – ему добро уже не нужно. А я живой, и мне оно нужно, вот так.
Шагнул внутрь. Хозяин поставил в дворницкой пару перегородок буквой «Т», получились три комнаты: холл, в котором я очутился, кухня-спальня и лаборатория.
Сильно хромая – нога снова болела, – я зашел во второе помещение, где Травник спал и кухарничал. В углу стояла буржуйка, труба от которой шла к дырке в стене, рядом стол со шкафчиком, там посуда. На стене висело несколько свиных колбас, связка чеснока и кошелка со сморщенными яблоками, в углу был продавленный диван, на нем пара одеял и подушка. Артефакты Травник не тут хранит, идем дальше. Уже четко понимая, что в дворницкой никого нет, я толкнул вторую дверь и вошел в лабораторию.
Сюда хозяин не очень любил пускать посетителей, мы с напарником заходили сюда всего несколько раз.
Первое, что приковало мой взгляд, – большой плакат на стене. Лист картона, на нем разноцветными мелками грубо намалеваны три пузырька. Один закрашен зеленым, другой красным, третий – черным. Зеленый перечеркнут жирной линией, под ним надпись вкривь и вкось. Подойдя ближе, прочел: «Я добыл его! Скоро найду Шамана!»
Над каждым пузырьком было написано по одному слову: «Темнозор», «Мутагон» и «Антилес».
А еще вверху плаката была надпись большими буквами, как бы заглавие: «ТРИ ТОНИКА ДЛЯ ЛЕСНОГО УГЛА».
